Воровка

В итоге он остановился на ментальном воздействии, за которое ему было стыдно, но ничего не поделаешь. Он не связывался с Марисоль. Нет, он не был уверен в ее ответе, а ее участие было жизненно необходимо. Ее бабушка, миссис Карвальо, казалась наилучшим выбором. Сконцентрировавшись должным образом, он, мысленно извинившись, повлиял на разум пожилой женщины, пробуждая ее ото сна и выводя ее на террасу — чтобы она запустила их не только в сам дом, но и в квартиру, которую она делила с Марисоль.

Воистину, женщина Эссейла могла отказать им, но только не пожилой женщине. Это ее слабое место.

— Прошу простить нас за вторжение, — начал Эрик. — Но нам нужна помощь.

Марисоль сделала голос тише, словно не хотела, чтобы бабушка услышала ее.

— Я больше не занимаюсь такими делами. А если вашему кузену нужно что-то, то ему сначала следовало позвонить мне, избавив вас от поездки.

— Он сейчас не в состоянии путешествовать.

Женщина нахмурилась.

— Почему? На самом деле, не важно… просто скажите, что вам нужно, чтобы я могла отказать вам.

— Мы хотим, чтобы ты навестила Эссейла.

Женщина поочередно посмотрела на него с кузеном.

— Я не могу этого сделать. Я на это не пойду, простите. Ему известно, почему я должна была уехать… вам двоим тоже.

Эрик выразительно посмотрел на нее, но голоса не повышал.

— Он был рядом. Когда ты нуждалась… — Он посмотрел в сторону ее бабушки, убедившись, что она была поглощена приготовлением. — Когда тебе требовалась… поддержка друга… Эссейл пришел к тебе. Он поступил правильно, и ты должна отплатить ему тем же.

— Я не просила его… — Сола тоже посмотрела на бабушку. — Он сделал это по своему выбору. Я никогда не просила мне помогать…

— Ты была бы мертва…

— Я спасла себя!

Бабушка бросила взгляд через плечо, и этого хватило, чтобы понизить градус их диалога.

Эрик подался вперед.

— Ты — его должница. И нам нужно, чтобы ты помогла ему.

Когда он уставился на нее, женщина подскочила с места, подошла к кофе-машине и дожидалась возле нее, притоптывая ногой, пока закончится цикл варки. Потом она аккуратно взяла чашки и разлила напиток.

— Парни, вы по-прежнему пьете черный? — спросила она.

— Да, черный.

Она подала им чашки и снова села. Прокашлявшись, Сола сказала:

— Мне очень жаль, но я никогда не вернусь в Колдвелл. — Сейчас она целенаправленно посмотрела на миссис Карвальо. — Вы понимаете. Как бы я ни была… благодарна… вашему кузену, я не могу лезть в его дела…

— Мы пришли к тебе по личному вопросу. — Эрик попробовал кофе, находя его более чем приемлемым. — Он не в порядке. И наша единственная надежда в том, что ты сможешь дать ему…

— Если он болен, то ему стоит отправиться к доктору…

— … причину бороться дальше.

Марисоль напряглась.

— Бороться? О чем вы говорите?

Эрик был готов к этому вопросу.

— Рак. У Эссейла рак.

Ложь вырвалась из его рта легко, в то время как правда застряла бы в горле. Этой женщине ни к чему знать, что ее спас вампир, с которым она впоследствии делила ложе. А если он скажет, что Эссейл сошел с ума от ломки, то это не только с меньшей вероятностью вызовет сострадание, ему также придется объясняться, ведь люди, очевидно, реагируют на отказ от кокаина иным образом.

Рак — другая история. Не важно, что вампиры не болеют раком, это бич человечества.

— О… Боже, — прошептала Марисоль.

— Он слишком гордый, чтобы просить у тебя помощь. — Эрик не мог не отвести взгляд. — Мы — его кровь. Мы сделаем все, чтобы обеспечить ему то будущее, которое у него может быть.

— Я не… я для него никто.

— В этом ты зашиваешься, — сказал Эвейл.

— Ошибаешься, — поправил его Эрик. — Поэтому мы здесь. Мы хотим, чтобы ты навестила его в палате… вдохновила его так, как это сможешь только ты.

Она открыла рот, словно хотела возразить, но он опередил ее протесты, вскинув руку.

— Прошу. Не трать наше время и не притворяйся невеждой, когда ты точно знаешь, что из всех людей значишь для него.

Женщина уступила молчанию, которое, казалось, давило на ее тело, и он чувствовал, что должен дать ей пространство, чтобы разобраться со своими эмоциями: дальнейшие комментарии дадут ей возможность для возражения. Она одна должна принять решение.

Пауза затянулась, и миссис Карвальо поставила тарелки перед ним и его братом, и он закрыл глаза от ароматного запаха, опустил голову и сделал глубокий вдох.

— Это честь для нас, миссис Карвальо. — Он повернулся к бабушке, которая вернулась к плите. — Мы не заслуживаем такой трапезы.

— Кушайте. — Шишковатый палец указал на стол. — Такие худые. Вы отощали. Я приготовлю еще.

О, этот тон. Резкий, с неодобрением и незнакомым акцентом. Но ее глаза блестели, и он знал, что несмотря на физическую дистанцию, посредством своей еды она обнимала их, приветствовала с любовью, которую он никогда не видел в своей жизни.

В конце концов, сироты по определению не знали любви и ласковой руки мамэн.

Взявшись за вилку, Эрик обнаружил, что яйца были приправлены изумительными специями, и когда он начал уплетать их, то почувствовал другой потрясающий запах от плиты.

— Какой рак? — спросила Марисоль.