Читаем Ворошилов полностью

— Товарищ Ворошилов, а что, если того — повернуть нам машину… Она ведь задним ходом идет так же, как и передним. Надо будет — и задом подъедем…

— Пожалуй, — соглашается командарм.

Не доезжая до батареи, машина разворачивается. Прямо у дороги сестра милосердая с крестом на груди. Белые!

— Чья батарея? — громко спрашивает, почти кричит Ворошилов. Но сестра не в состоянии вымолвить слово, глаза на ее красивом личике округлились от ужаса, она не может отвести их от звезды на фуражке Ворошилова. На батарее же человек сорок прислуги машут руками и фуражками, принимая, видимо, автомобиль за свой.

Ворошилов, поднявшись в автомобиле, тоже машет рукой и кричит:

— Что же вы там пораскрыли рты? Идите сюда кто-нибудь!

Вахмистр на здоровенном темно-гнедом коне оторвался от толпы, полевым галопом поскакал к машине. За ним еще двое…

— Смотри, смотри, — шепчет Щаденко, — урядник, погоны на нем…

Осадив коня, вахмистр взял было под козырек, но в тот же момент Ворошилов, державший в руке опущенный карабин наготове, вскинул его и выстрелил в упор. Вахмистр полетел с лошади, товарищи Ворошилова дали залп из трех винтовок, шофер включил полный газ… За машиной погнались верховые, но догнать не догнали.

Спутники Ворошилова радостно пересмеивались.

— Но рисковать так нельзя, товарищ командарм, — заметил адъютант.

— Чудак ты, — загорелся румянцем Ворошилов, — как же на войне, да без риска? Зато теперь знаем, где белые.

Машина командарма помчалась на север.

В этот и последующие три дня, 16–18 августа, атаки казаков были особенно ожесточенными, 17 августа они даже захватили Ерзовку на Волге и пытались помешать движению судов на реке, но были отбиты. Положение оставалось крайне напряженным.

И вот в это время, в ночь с 17 на 18 августа, контрреволюционная организация предполагала начать выступление в городе. О том, что в Царицыне имеется широко разветвленное и довольно многочисленное антисоветское подполье, можно было подозревать давно. Трудно было только представить, что одним из руководителей заговора был присланный сюда Троцким еще в мае для «организации штабной работы» начальник оперативного управления армии, бывший полковник Носович. Главой же заговора стал инженер Алексеев, прибывший в Царицын в июле, также с мандатом от Троцкого, в качестве «спеца-организатора по транспортированию нефтетоплива с Кавказа».

На протяжении двух месяцев Носович довольно беспрепятственно, пользуясь безнадзорностью со стороны советских властей и беспорядком, царившим в военных учреждениях Царицына, вел конспираторскую работу. Положение изменилось, когда 19 июля был создан Военный Совет Северо-Кавказского военного округа, в состав которого вошли И. В. Сталин, К, Е. Ворошилов и председатель Царицынского Совета С. К. Минин. Саботаж был раскрыт, и в результате 10 августа Носович и группа «военспецов» оказались на барже у берега Волги, где царицынская ЧК держала наиболее опасных преступников.

Только благодаря прямому заступничеству Троцкого Носович был освобожден[19]. Заговор же был раскрыт спустя несколько дней из-за неосторожности Алексеева. Группу контрреволюционеров арестовали и расстреляли.

Расчеты врага на захват города не оправдались. С 20 августа Красная Армия под Царицыном перешла в наступление. Противник поначалу ожесточенно сопротивлялся, а затем покатился прочь от города. К 1 сентября левый берег Дона был очищен от казаков.

В боях под Царицыном отличились многие бойцы, командиры и целые части. Для награждения их Военный Совет 10 сентября устроил праздник. Сначала состоялся парад, затем концерт. В перерыве Ворошилов выступил с речью о международном положении. Он завершил ее такими словами:

— Когда мы очистим Дон от контрреволюции, украинская буржуазия лишится помощи с этой стороны, и мы перебросим свои войска на Украину на помощь страдающим от ига буржуазии братьям…

Настанет время, когда мы сумеем устраивать праздники, как в мирных свободных условиях. Теперь же у вас торчат штыки, и это наша гордость, ибо мы исполняем свой социалистический долг…

Я горжусь, что состою в рядах столь доблестных, героических революционных войск!

От Конотопа я шел вместе с вами (гром аплодисментов) и вместе с вами буду продолжать борьбу до конца! (Продолжительные, восторженные аплодисменты.)

Ворошилов не ошибся — возвращение на Украину было не за горами. Но до этого ему в Царицыне предстояло еще многое совершить и немало пережить.

С 20 сентября войска Краснова, отдохнув и пополнившись, начали второе наступление на Царицын, и положение красных войск стало очень серьезным.

Опасность усугублялась тем, что красные части под Царицыном, и ранее страдавшие от недостатка боеприпасов и снаряжения, в сентябре 1918 года вообще оказались на голодном пайке. Боеприпасы, снаряжение и обмундирование в ту пору требовались повсюду, их не хватало, и раздираемая гражданской войной Советская республика не могла полностью снабдить своих защитников. Но и на фоне общего недостатка положение войск 10-й армии[20] выглядело катастрофическим.

Перейти на страницу:

Все книги серии Жизнь замечательных людей

Газзаев
Газзаев

Имя Валерия Газзаева хорошо известно миллионам любителей футбола. Завершив карьеру футболиста, талантливый нападающий середины семидесятых — восьмидесятых годов связал свою дальнейшую жизнь с одной из самых трудных спортивных профессий, стал футбольным тренером. Беззаветно преданный своему делу, он смог добиться выдающихся успехов и получил широкое признание не только в нашей стране, но и за рубежом.Жизненный путь, который прошел герой книги Анатолия Житнухина, отмечен не только спортивными победами, но и горечью тяжелых поражений, драматическими поворотами в судьбе. Он предстает перед читателем как яркая и неординарная личность, как человек, верный и надежный в жизни, способный до конца отстаивать свои цели и принципы.Книга рассчитана на широкий круг читателей.

Анатолий Житнухин , Анатолий Петрович Житнухин

Биографии и Мемуары / Документальное
Пришвин, или Гений жизни: Биографическое повествование
Пришвин, или Гений жизни: Биографическое повествование

Жизнь Михаила Пришвина, нерадивого и дерзкого ученика, изгнанного из елецкой гимназии по докладу его учителя В.В. Розанова, неуверенного в себе юноши, марксиста, угодившего в тюрьму за революционные взгляды, студента Лейпцигского университета, писателя-натуралиста и исследователя сектантства, заслужившего снисходительное внимание З.Н. Гиппиус, Д.С. Мережковского и А.А. Блока, деревенского жителя, сказавшего немало горьких слов о русской деревне и мужиках, наконец, обласканного властями орденоносца, столь же интересна и многокрасочна, сколь глубоки и многозначны его мысли о ней. Писатель посвятил свою жизнь поискам счастья, он и книги свои писал о счастье — и жизнь его не обманула.Это первая подробная биография Пришвина, написанная писателем и литературоведом Алексеем Варламовым. Автор показывает своего героя во всей сложности его характера и судьбы, снимая хрестоматийный глянец с удивительной жизни одного из крупнейших русских мыслителей XX века.

Алексей Николаевич Варламов

Биографии и Мемуары / Документальное
Валентин Серов
Валентин Серов

Широкое привлечение редких архивных документов, уникальной семейной переписки Серовых, редко цитируемых воспоминаний современников художника позволило автору создать жизнеописание одного из ярчайших мастеров Серебряного века Валентина Александровича Серова. Ученик Репина и Чистякова, Серов прославился как непревзойденный мастер глубоко психологического портрета. В своем творчестве Серов отразил и внешний блеск рубежа XIX–XX веков и нараставшие в то время социальные коллизии, приведшие страну на край пропасти. Художник создал замечательную портретную галерею всемирно известных современников – Шаляпина, Римского-Корсакова, Чехова, Дягилева, Ермоловой, Станиславского, передав таким образом их мощные творческие импульсы в грядущий век.

Аркадий Иванович Кудря , Вера Алексеевна Смирнова-Ракитина , Екатерина Михайловна Алленова , Игорь Эммануилович Грабарь , Марк Исаевич Копшицер

Биографии и Мемуары / Живопись, альбомы, иллюстрированные каталоги / Прочее / Изобразительное искусство, фотография / Документальное

Похожие книги

Адмирал Советского Союза
Адмирал Советского Союза

Николай Герасимович Кузнецов – адмирал Флота Советского Союза, один из тех, кому мы обязаны победой в Великой Отечественной войне. В 1939 г., по личному указанию Сталина, 34-летний Кузнецов был назначен народным комиссаром ВМФ СССР. Во время войны он входил в Ставку Верховного Главнокомандования, оперативно и энергично руководил флотом. За свои выдающиеся заслуги Н.Г. Кузнецов получил высшее воинское звание на флоте и стал Героем Советского Союза.В своей книге Н.Г. Кузнецов рассказывает о своем боевом пути начиная от Гражданской войны в Испании до окончательного разгрома гитлеровской Германии и поражения милитаристской Японии. Оборона Ханко, Либавы, Таллина, Одессы, Севастополя, Москвы, Ленинграда, Сталинграда, крупнейшие операции флотов на Севере, Балтике и Черном море – все это есть в книге легендарного советского адмирала. Кроме того, он вспоминает о своих встречах с высшими государственными, партийными и военными руководителями СССР, рассказывает о методах и стиле работы И.В. Сталина, Г.К. Жукова и многих других известных деятелей своего времени.Воспоминания впервые выходят в полном виде, ранее они никогда не издавались под одной обложкой.

Николай Герасимович Кузнецов

Биографии и Мемуары
100 великих гениев
100 великих гениев

Существует много определений гениальности. Например, Ньютон полагал, что гениальность – это терпение мысли, сосредоточенной в известном направлении. Гёте считал, что отличительная черта гениальности – умение духа распознать, что ему на пользу. Кант говорил, что гениальность – это талант изобретения того, чему нельзя научиться. То есть гению дано открыть нечто неведомое. Автор книги Р.К. Баландин попытался дать свое определение гениальности и составить свой рассказ о наиболее прославленных гениях человечества.Принцип классификации в книге простой – персоналии располагаются по роду занятий (особо выделены универсальные гении). Автор рассматривает достижения великих созидателей, прежде всего, в сфере религии, философии, искусства, литературы и науки, то есть в тех областях духа, где наиболее полно проявились их творческие способности. Раздел «Неведомый гений» призван показать, как много замечательных творцов остаются безымянными и как мало нам известно о них.

Рудольф Константинович Баландин

Биографии и Мемуары
100 великих интриг
100 великих интриг

Нередко политические интриги становятся главными двигателями истории. Заговоры, покушения, провокации, аресты, казни, бунты и военные перевороты – все эти события могут составлять только часть одной, хитро спланированной, интриги, начинавшейся с короткой записки, вовремя произнесенной фразы или многозначительного молчания во время важной беседы царствующих особ и закончившейся грандиозным сломом целой эпохи.Суд над Сократом, заговор Катилины, Цезарь и Клеопатра, интриги Мессалины, мрачная слава Старца Горы, заговор Пацци, Варфоломеевская ночь, убийство Валленштейна, таинственная смерть Людвига Баварского, загадки Нюрнбергского процесса… Об этом и многом другом рассказывает очередная книга серии.

Виктор Николаевич Еремин

Биографии и Мемуары / История / Энциклопедии / Образование и наука / Словари и Энциклопедии