Ворон и чайка

Она остановилась и удивленно заозиралась. Правда, смотрела в другую сторону.

– И где?

В голосе девушки было столько тщательно скрываемой радости, что у меня по позвоночнику прошла теплая волна, поднимая мелкие волоски на теле и оставляя за собой мурашки.

– Правее… еще правее… ну не так радикально, малыш!

Наконец взгляд девушки нашел меня, и, отняв трубку от уха, я приветливо помахал рукой. Она торопливо подошла, и я, не стесняясь, сгреб Чайкину в охапку и замер, ощущая, как меня окутывает ее мятный запах и начисто отключает остатки мозгов.

Пропал ты, Ворон, совсем пропал.

Мята реально оказалась травой позабористее коки.

Оля Чайкина

Воронин, несмотря на свою птичью фамилию, оказался настоящим стихийным бедствием. Он сносил все на своем пути, и у меня не было сил и желания противостоять этому мощному потоку. Не успела я опомниться, как у нас отношения закрутились настолько стремительно, что я только обалдевала.

Прошло уже несколько дней, и я ощущала себя словно в оке тайфуна. Вокруг что-то с немыслимой скоростью крутится, а я в обманчивой тишине и покое, но скоро накроет.

Возможно, дело в том, что поговорить с Юлей так и не получилось, так как отчаянная Ласточкина, оказывается, удрала в свой очередной поход. Притом там не было сети, так что последнее сообщение от Юльки датировалось четырьмя днями ранее. И если до этого я бы лишь привычно журила ее за пропуск учебы, то теперь мне было откровенно страшно.

Потому как Женя, конечно, не лапал меня на каждой перемене между парами, да и вообще мы не пересекались в здании университета, но особо отношения не скрывал. Как вот сейчас – мы стоим на парковке, а он спокойно меня обнимает.

Я отстранилась и, смутившись, попросила:

– А давай без публичных проявлений?

Судя по выражению лица Ворона, ему мои проблески разума таковыми не казались и вызывали недовольство.

– Почему это?

И он невозмутимо открыл заднюю дверцу, достал оттуда небольшой букет розовых гербер, спокойно вручил, а после помог сесть на переднее сиденье. Я поймала любопытные взгляды совершенно незнакомых, кстати, людей и внутренне грохнулась в обморок.

– Женя, дело в том, что Юлька уехала в поход, сети там нет и я до сих пор с ней не поговорила!

– Но ведь планируешь поговорить, когда она вернется, не так ли? – Вдобавок к герберам мне вручили кофе в именном стаканчике, после шоколадный батончик, и Ворон невозмутимо вырулил с парковки.

И мне… мне, с одной стороны, хотелось расплакаться от умиления и такой заботы, а с другой – пятая точка намекала на огромные, просто-таки глобальные неприятности!

– Женя, я переживаю!

– И я тебя прекрасно понимаю, – кивнул Воронин. – Давай я отвезу тебя поужинать и там ты подробно расскажешь о том, что именно тебя тревожит?

А непонятно, что ли?..

Ладно, ужинать так ужинать. В конце концов, он явно спокойнее, чем я, так что все должно разрешиться!

– Ты любишь Венецию? – спросил парень, пока мы летели на машине по одной из главных магистралей города.

– Интересный вопрос, – я повела плечами, – я люблю Венецию так, как ее может любить человек, который безумно много о ней слышал, но никогда не видел.

– Она чудесна, – в голосе Воронина поселилась несвойственная ему мягкость. – Если бы в города можно было влюбляться как в женщин, то я бы валялся у ног этой красотки в кожаных босоножках, прямо на мраморных плитах, которые она подметает своим шелковым подолом.

– А ты поэтичен, – усмехнулась я и задумчиво посмотрела на Женю.

– Я архитектор. Для меня Венеция – это концентрат прекрасного. Надеюсь, что ты тоже сможешь оценить ее очарование.

После подобного заявления у меня дрогнули руки, а внутренний истерик начал бегать по потолку черепушки. Он сказал то, что сказал? Я, он и Венеция? Это что-то значит?

Но если это действительно что-то значит, то я не готова! А-а-а!!!

В общем, от души попаниковать я не успела, так как мы приехали. Поплутали дворами и остановились у высокого здания, облицованного белым мрамором. Колонны и каменные изразцы придавали ему неповторимую воздушность, а большая вывеска, на которой золотом было выведено: «Венецианский вечер», намекала, что Олечке Чайкиной стоит отключить того самого истерика и включить адекватную девочку!

М-да…

А ты уже себе предложение отдохнуть в Италии вообразила, детка?

Сразу стало так стыдно, что хоть из машины не выходи. Но у Воронина явно были другие планы, и на мое замешательство он не обращал ни малейшего внимания.

Взял за руку и непреклонно вел за собой.

А я шла, немного беспомощно смотрела на широкую спину и думала о том, что это, оказывается, чертовски сложно – строить отношения с мужчиной, который тебе действительно нравится. В общении с Артуром не было неловких пауз и замешательства. Я не краснела, не бледнела и не думала о всякой ерунде. Например, о том, что с момента встречи прошел уже час так точно, а меня еще ни разу не поцеловали.

А хотелось, мне очень хотелось совершенно по-глупому и по-романтичному целоваться на светофорах.