Ворон

Я иду к Шону и ставлю ему его выпивку, чтобы он отдернул поднос и взял меня в кольцо своих рук.  Все, что я хочу прямо сейчас, это заехать ему локтем в лицо. Он это заслужил. Но я должна помнить, зачем это делаю. Я должна убрать всех потенциальных подозреваемых. Играя роль, которую для себя выбрала, я начинаю неприятно хихикать и действовать, как если бы мне польстило его внимание. На самом деле не могу отделаться от брезгливости, накатывающей на меня волнами.

— Она та еще распутница, готова со всеми, — говорит Шон во всеуслышание.

Некоторые парни смеются, но когда я смотрю на Лаклэна, боль и ярость отчетливо проступают на его лице. Даже Ронан мысленно ругает меня, смотря неодобрительно, и я ненавижу себя в этот момент. Я не хочу причинять боль Лаклэну. Если это была проверка, то вынуждена признать, что я с треском провалилась. Я опозорила его перед всеми его парнями и хуже всего, перед его соперником.

Именно я должна сказать Шону отвалить, но не говорю ни слова, так как меня сковали накатившие эмоции. Необходимость поиска информации ради Талии. Страх в моей груди. Чувства, которые я испытываю к Лаклэну. Чувства, суть которых мне до сих пор не ясна.

— Отпусти ее, Шон, — приказывает Найл.

Его губы превращаются в тонкую линию, и в комнате вдруг повисает мертвая тишина, пока я стою перед всеми на трясущихся ногах. Мрачный, оценивающий взгляд Найла направлен прямо на меня.

— Это ты та, кто находится под защитой Лаклэна?

Мои глаза устремлены на Лака, но он больше не смотрит на меня. Его шея напряжена, а мышцы предплечья натягиваются, когда он сцепляет руки вместе на столе.

— Да, — только и могу пискнуть я.

— Считаешь, что ты достойна такого доброго расположения? — спрашивает Найл.

Я смотрю на него в недоумении. Он смотрит на меня, как на мусор, но разве я могу винить его за такое отношение? Я просто вела себя как чертова взбалмошная пустышка на коленях Шона. Шон может быть и его сын, но ясно, что Найл не дает ему никаких поблажек. Я проявила неуважение к Лаклэну, и позже мне дорого придется заплатить за это.

— Я не знаю.

Взглядом снова нахожу Лаклэна. Какая-то часть меня хочет, броситься ему в ноги и убедить его, что я не хотела этого делать. Что я запуталась и что ничего из всего этого не имеет никакого смысла. Во мне сейчас говорит моя лучшая, но сошедшая с ума часть.

Хорошая часть меня, которую мне пришлось задавить и держать взаперти все эти годы. Этот человек не имеет никакого отношения к моей жизни. Так бы сказал мне мой отец. Но что ему принесло то, что он был сильным?

— Тебе бы лучше подумать об этом, — говорит Найл в качестве предупреждения. — В этой комнате не место слабым звеньям. Или кому-либо еще, если на то пошло.

Я киваю, не зная куда деться от стыда под взглядами всех присутствующих в комнате. Господи, это должно быть самое глупое, что я могла натворить. Вместо того, чтобы быть на их стороне, я только навлекла на себя подозрения. Конечно, они будут защищать Лаклэна. Но Шон — сын Найла, и честно я ожидала, что у него тут будет чуть больше влияния. Я подумала, что он, скорее всего, имел право касаться любой, кого хотел. По крайней мере, именно в этом меня убедила Саша, но чем больше я нахожусь здесь, тем явственнее убеждаюсь, что это совсем не так.

— У нас тут деловая встреча, — говорит Найл. — Сейчас же оставь нас. Донни, иди и запри за ней дверь.

Я делаю так, как он говорит, без тени сомнения. Донован следует за мной по лестнице, и когда мы добираемся до верхней ступеньки, он сжимает мои запястья, а потом резко разворачивает меня к себе. Я задыхаюсь, когда вижу его сломанный нос и жирную губу, удивляясь, как я не заметила их раньше.

— Ты тупая сучка, — шипит он. — Ты понятия не имеешь, с кем связалась.

Внутренне сжимаюсь, его слова возымели на меня должный эффект. Они заставляют вылезти наружу мои параноидальные мысли. Опускаю свою «красную тряпку», но внешне этого не показываю.

— А тебе собственно какое дело? — спрашиваю я, выкручивая свою руку из его захвата.

Он наклоняет голову в сторону, осматривая меня взглядом.

— Куда я сую свой член тебя тоже не касается. — Он наклоняется ко мне, нарушая мое личное пространство, и его зрачки заметно расширяются. — Пока не придет твоя очередь.

То, с каким удовольствием он произносит это, пугает меня до чертиков. До этого момента мне казалось, что я видела, как выглядит зло. Но глядя на Донована сейчас, я понимаю, что ошибалась. А зная, как часто он загоняет Сашу в угол, меня начинает беспокоить это еще больше.

— Тебя, похоже, это сильно беспокоит? — отвечаю я, пытаясь отстраниться от него. — Лаклэн убил бы тебя, если бы знал…

Он толкает меня в дверной проем и улыбается:

— Лаклэну насрать на тебя. Ты лишь еще одна сексуальная телка на неделю. И когда он закончит с тобой, я заставлю тебя желать своей смерти.