Ворчуны спять влипли!

Мими, Аций и Лучик снова взглянули на сладкую парочку. Несмотря на то что влюблённые стояли в противоположном углу, Аций с лёгкостью читал по губам доктора Альфонсо Табба слова «моя дорогая» и «моя голубка». Аций снова тихо фыркнул, на этот раз ну совсем как свинка Малинка.

Во всяком случае, так показалось леди Ля-Ля Великанн, потому что в этот момент она рыскала по фойе в поисках Малинки, а услышав похрюкивание Ация, остановилась как вкопанная. И внимательно посмотрела ему в глаза.

Лицо леди Ля-Ля Великанн приняло странное выражение: казалось, по нему пробежала тень, какая бывает от облаков, когда они в погожий день вдруг закрывают солнце.

— Как… как… как тебя зовут? — спросила она. Тон у неё был совсем не такой командный, как тот, к которому привык Лучик.

— Аций, — представился Аций.

Она тихо ахнула.

— Гораций? — тихо спросила она.

Судя по виду мальчика, он понятия не имел, о чём это она. Зато Лучик всё понял. То есть ей кажется?.. Она думает?..

— Расскажи про одеяло, — велел Лучик Ацию.

— Про одеяло? — переспросил тот. — Ну, меня нашли под дверью гримёрки оперного театра, леди Великанн. Я был завёрнут в одеяло с надписью «Аций», поэтому Лара — женщина, которая взяла меня к себе и воспитала, — так меня и назвала.

Леди Великанн не сводила с мальчика глаз. Она издала странный писк — с похожим звуком из воздушных шариков выходит воздух.

— Так вот где Великаннчик тебя оставил в этом твоём рваном одеяльце… — с трудом проговорила она, а потом разрыдалась.

Аций не знал, что делать и что говорить, поэтому принялся гладить леди Великанн по спине.

— Гораций… — прошептала она, крепко прижав к себе мальчика. — Я твоя мама.

— Моя мама?

— Твоя мама, — подтвердила она, кивнув. — Вот уже многие годы я держу у себя свинок, потому что они хрюкают совсем как ты. Я делала вид, что мне всё равно. Старалась быть сильной… Но я постоянно скучала по тебе и твоему хрюканью.

Лучик почувствовал огромный ком в горле (совсем как в тот раз, когда миссис Ворчунья подала на обед тушёные мячики для гольфа).

Аций не знал, что и думать.

— Мама? Вы и правда моя мама? — спросил он.

Лучик с Мими направились к выходу из здания суда. Леди Ля-Ля Великанн и Ация сейчас нужно было оставить наедине.

Не прошло и часа, как Аций — или его теперь лучше называть достопочтенным Горацием Великанном? — и леди Великанн уже сидели вдвоём на ступеньках фургончика Ворчунов, припаркованного у здания суда. Леди Ля-Ля показывала мальчику фотографию. На ней был изображён господин с лицом, в нескольких местах крест-накрест заклеенным пластырями, и с большим попугаем на плече. Лорд Великанн.

Аций обвёл пальцем профиль попугая.

— Пластырями заклеены места, куда он его клюнул, — пояснила её светлость. — Это твой папа. А попугая зовут Монти.

Капитан пиратского корабля! У его папы на плече сидит попугай, совсем как у капитана пиратского корабля!

— Мама! — воскликнул мальчик и крепко обнял очень счастливую леди Ля-Ля Великанн.

Она утёрла слезу.

— Эта милая дама, Лара Рыгпук, навсегда останется для тебя настоящей мамой, Гораций. И я не возражаю. Но хорошо ведь знать, чей ты, правда? К тому же, запасная мама никогда не помешает… Ну, знаешь, на случай, если твою маму отдадут в стирку или она застрянет на дереве. Мой свинарник отныне твой. Заходи, когда захочется.

Аций взглянул на неё, а потом радостно хрюкнул. Малинка тоже хрюкнула за компанию. В это же время Лучик неподалёку кормил Пальчика чёрствой булочкой со смородиной и арахисом. И думал о том, каково это — найти своих настоящих родителей…

Он со вздохом взглянул на верхушку дерева, растущего поблизости.

— Что ещё ты задумал? — строго спросила миссис Ворчунья, расчёсывая волосы Колючкой, чучелом ежа.

— Да ничего, — сказал Лучик. — Просто думаю, та это или уже другая.

— Та ли это кто? — строго спросил мистер Ворчун.

В руке он сжимал букет из чертополоха, который нашёл на углу парковки и собирался скормить Топе и Хлопу.

— Та ли это белка, — уточнил Лучик, показывая пальцем на верхушку дерева.

Мамаша Дыщ внезапно возникла из-за спины миссис Ворчуньи, словно привидение.

— Обычно белки охотятся стаями, — пояснила мамаша Дыщ. — Остальные, видимо, убежали вперёд, — со вздохом добавила она.

Мистер Ворчун уставился на белку, а белка уставилась своими большими беличьими глазами на мистера Ворчуна. (У самого же Ворчуна глаза были обычные, человеческие.) Он отметил, что белка довольно облезлая и без пушистого хвоста — её хвост больше походил на большое перо, которым, казалось, успели поиг рать маленькие дети, наевшиеся жирных блинов.

— Точно та самая, — сказал мистер Ворчун, и в подтверждение его слов маленькая шерстяная молния метнулась вниз по стволу и украла арахис прямо у Пальчика из-под носа. Вернее, из-под хобота.

Мистер Ворчун потрогал перебинтованный нос.

— Чрррррррххххх! — угрожающе затрещала белка.

Мистер Ворчун просто что-то проворчал.

«О нет, — подумал Лучик. — Значит, война».