Вор времени

В данный момент она пыталась объяснить другим Аудиторам нечто очень сложное. А именно: нет ничего невозможного в том, чтобы не кормить слона, которого не существует. Госпожа Мандариновая, в отличие от многих Аудиторов, отличалась смышленостью и уже определила для себя ряд предметов, событий и ситуаций, которые отнесла к категории «чушь полная». На них, по ее мнению, можно было не обращать внимания. До остальных Аудиторов это доходило с куда большим трудом.

Вдруг, услышав грохот лифта, она вынуждена была прервать свою речь на полуслове.

— У нас есть кто-нибудь наверху? — спросила она.

Толпившиеся вокруг нее Аудиторы покачали головами. Надпись «ДАННУЮ ВЫВЕСКУ ИХНОРИРОВАТЬ» буквально сводила их с ума.

— Значит, кто-то спускается оттуда! — выкрикнула госпожа Мандариновая. — Не из нас! Их нужно остановить!

— Но мы должны это обсудить… — забормотал один из Аудиторов.

— Делай, как я сказала, органический орган!

— Все дело в индивидуальностях, — сказала леди ле Гион, когда Сьюзен открыла люк и выбралась на плоскую крышу.

— Правда? — удивилась Сьюзен, окидывая взглядом замерший город. — Я думала, вы их лишены.

— Уже нет, — ответила леди ле Гион, вылезая вслед за ней. — А индивидуальности определяют себя посредством других индивидуальностей.

Сьюзен, осторожно ступая вдоль парапета, обдумала это несколько странное утверждение.

— Хочешь сказать, что они там все передерутся? — спросила она.

— Разумеется. У нас никогда раньше не было эго.

— Но тебе-то удалось с этим справиться.

— Только став окончательно и бесповоротно сумасшедшей, — промолвила ее светлость.

Сьюзен обернулась. Шляпа и платье леди ле Гион совсем истрепались, и она обильно посыпала крышу блестками. Кроме того, что-то произошло с ее внешностью. Как будто грим на ее утонченное фарфоровое личико наносил клоун. Причем слепой. И в боксерских перчатках. В полном тумане. Леди ле Гион смотрела на мир глазами панды, а губная помада лишь черкнула по ее губам, да к тому же наискось.

— Ты вовсе не выглядишь сумасшедшей, — солгала Сьюзен. — Ну, в общем и целом.

— Спасибо. Но боюсь, здравомыслие определяется большинством. Знаешь пословицу «Целое больше, чем сумма частей»?

— Конечно.

Сьюзен внимательно осматривала крышу, пытаясь найти путь вниз. Ей уже начинало надоедать это… существо, которому вдруг захотелось поговорить. Вернее, бесцельно поболтать.

— Дурацкое утверждение. Полная ерунда, но теперь я верю, что это правда.

— Хорошо. Лифт вот-вот должен спуститься.

Лучики синего света плясали вокруг дверей лифта, как форель в горном потоке.

Аудиторы подтягивались ближе. И уроки не прошли даром. Многие раздобыли себе оружие. Но некоторые из них сочли должным не сообщать остальным о том, что оружие в руках — это вполне естественно. Что-то глубоко в голове подсказывало им: так будет разумнее. В общем, их ждал большой сюрприз, когда пара Аудиторов открыла двери лифта и все увидели лежавшую в самом центре пола одинокую, чуть растекшуюся конфетку с вишневым ликером.

А потом до них донесся аромат.

Только одному, вернее, одной удалось остаться в живых. А потом госпожа Мандариновая попробовала конфету, и не осталось никого.

— Один из несомненных фактов жизни, — промолвила Сьюзен, стоя на краю парапета, — заключается в том, что среди пустых фантиков всегда хоть одна конфетка, да найдется.

Сказав это, она наклонилась и схватилась за конец водосточной трубы. Она не была уверена в том, что у нее все получится. Если она упадет… Впрочем, упадет ли она? На падение не было времени. У нее было свое, личное время. Теоретически, если к подобным ситуациям можно было применить столь недвусмысленный термин, как «теория», Сьюзен должна была плавно опуститься на землю. Но подобные штуки следовало проверять только в том случае, если нет другого выхода. Теория — это не более чем идея, тогда как водопроводная труба — абсолютный факт.

Синий свет замерцал вокруг ее рук.

— Лобсанг? — прошептала она. — Это ты, да?

— Это имя для нас не хуже всех прочих. — Голос был тихим, как дыхание.

— Вопрос может показаться глупым, но где ты сейчас?

— Мы только воспоминания, и я слишком слаб.

— О. — Сьюзен скользнула по трубе чуть ниже.

— Но скоро я стану сильным. Вернись к часам.

— И зачем? Мы же там ничего не смогли сделать.

— Времена меняются.

Сьюзен достигла земли. Леди ле Гион неуклюже последовала за ней. На ее вечернем платье появились новые прорехи.

— Могу я дать тебе совет по поводу манеры одеваться? — спросила Сьюзен.

— Выслушаю с благодарностью, — вежливо откликнулась ее светлость.

— Длинные светло-вишневые панталоны? С таким платьем? Не слишком удачная мысль.

— Правда? Но они красивые и достаточно теплые. А что мне следовало предпочесть?

— Для такого фасона? Практически ничего.

— Да? А это приемлемо?