Воплощение мечты

То, что казалось ей вечностью, длилось всего минуту-две, — они сидели в той же позе, позволяя себе лишь очень ограниченные, дразнящие движения.

По какой-то непостижимой логике, эти ограничения, казалось, возбуждали их сильнее, чем возбуждали бы более активные, страстные телодвижения. Но это не могло продолжаться долго. Мишель теряла контроль над собой с поразительной быстротой. Ее решимость следовать за Конрадом угасла, она сжала мышцы своей внутренней плоти, обхватив Конрада в, возможно, самом интимном объятии.

На его лице появилось выражение экстаза и глубокого внутреннего восторга, когда он резким движением толкнулся глубже, чтобы удовлетворить нетерпение Мишель. Затем он сделал обратное движение и снова замер: его потенция набирала силу и распаляла желание Мишель до предела. Ей казалось, что Конрад заполнил собой все ее глубины, а по телу стала разливаться горячая лава.

— О, как я люблю тебя… — прошептал Конрад, целуя Мишель в губы.

Я люблю тебя не меньше, ответила Мишель, зная, что он прочтет ее мысли.

Любовная игра продолжалась в том же духе еще несколько минут. Каждый раз, когда Конрад делал очередное движение вперед, они оказывались на грани оргазма. И каждый раз Мишель отвечала тем, что плотнее смыкала свои колени вокруг его бедер и еще глубже втягивала его в себя.

Постепенно приближение неминуемого конца становилось все более ощутимым. Им уже изменяло самообладание, дыхание их участилось, движения стали нетерпеливыми, лихорадочными.

Впервые за свои двадцать семь лет Мишель почувствовала, как в ней раскрывается женщина во всей своей полноте. В ней проснулись первобытные инстинкты, которые были настолько глубоки и сильны, что сдерживать их было невозможно.

Он мой первый мужчина, с волнением подумала она. А я его первая женщина. У меня такое чувство, что Роберт Паркер вообще никогда не существовал.

Мишель хотела бы еще немного побалансировать на острие мучительного наслаждения, но было поздно. Подобно огню, который с молниеносной скоростью перекидывается с одной сухой ветки на другую, дрожь Мишель передалась Конраду, и он перестал сдерживаться. Их тела начали конвульсивно содрогаться, единый крик радости поднялся к потолку, вместе с дымом вылетел через круглое отверстие и эхом прокатился по вселенной.

Обессиленные, они продолжали сидеть в той же позе, приходя в себя после бурного экстаза, и обменивались вялыми поцелуями. Этой любви они отдали всю свою страсть и энергию, которая накопилась в каждом из них за минувшие пять лет, и сейчас, глядя друг на друга, наслаждались приятным покоем, обволакивающим их своим теплом.

— И в красоте закончилось, — нарушил тишину Конрад, с почтением повторив слова своего прадеда.

Это было традиционное выражение индейцев племени су, которым они заканчивали каждый свой обряд.

— В красоте… и с такой любовью, — отозвалась Мишель.

— Вся моя любовь принадлежит тебе, — сказал Конрад, нежно взяв в ладони ее лицо.

Он осторожно снял Мишель со своих колен, положил рядом с собой и накрыл их обоих одеялом. Но молодожены еще не собирались спать. Они занимались любовью еще два раза — с не меньшей страстью и отдачей. Было два часа ночи, когда они, обнявшись, наконец уснули.

11

Через шесть часов Мишель проснулась. Она сидела за рулем своей машины, скрючившись, прижавшись щекой к рулю, отчего половина лица у нее ныла от боли. Она была одна. Пикап Конрада, рядом с которым она припарковалась накануне, исчез.

Фантастический сон, который Мишель видела перед тем, как проснуться, так быстро улетучился из ее памяти, что она успела зафиксировать в своем сознании лишь какие-то отдельные обрывки. Ей снилось, что они с Конрадом вроде бы были любовниками, но какой характер носили их отношения, она не могла вспомнить. Кажется, во сне происходило что-то похожее на обряд…

В реальном же мире, где счастливый конец бывает крайне редко, Мишель вспомнила, как пыталась спуститься в расщелину, но остановилась в самом начале пути на каменистом выступе, чтобы подумать, что ей делать дальше. Я, очевидно, решила, что не смогу проделать этот путь и вернулась обратно, чтобы подождать Конрада у машины, решила она. Но почему я не могу четко вспомнить, как все это произошло?

Мишель вдруг пришло в голову, что он, наверное, вернулся какой-то тайной тропой, известной только ему, увидел ее спящей в машине, пожал плечами, сел в свой пикап и укатил. Ее охватило чувство горечи и одиночества. Я ему совершенно безразлична, подумала она с болью. Он попытался подкатиться ко мне в том обшарпанном мотеле просто потому, что я оказалась под рукой. Но больше я не позволю себе оказаться перед ним в столь уязвимом положении, поклялась Мишель.

Она протерла глаза носовым платком, чтобы прогнать остатки сна, поправила волосы и завела мотор. От ярости и унижения, которые переполняли ее, Мишель ехала слишком быстро по пыльной проселочной дороге, ведущей к хижине Сары Мудрая Сова. В результате ее занесло немного на мягкой земле, когда она резко затормозила, увидев пикап Конрада.