Воплощение

— Ты уже лучший, — ответила я и улыбнулась, поймав его взгляд.

Хоть Трейс и вернулся из мёртвых, нам не суждено быть вместе. Теперь я это понимаю. И как бы осознание этого ни разбивало мне сердце, моих чувств к Домику оно не отменяет. Да что там, только сильнее подталкивает в его объятия.

Облизнув губы, я прижалась к нему всем телом, неприкрыто обозначая свои желания.

— Я хочу быть с тобой, Доминик. Мне неважно, что будет завтра или через год. Я хочу тебя сейчас и не сдвинусь ни на дюйм, пока ты не дашь мне того, что мы оба хотим.

10. ЗАТКНИСЬ И ПОЦЕЛУЙ МЕНЯ

Доминик стоял напротив меня, свет от камина мягко обрамлял его силуэт, а я глядела в его ониксовые глаза. Моё тело полыхало просто от того, что я смотрю на него. Как бы я ни старалась сопротивляться этой манящей тьме его глаз, как бы ни разваливался мир вокруг меня — неважно, я всегда слышу, как его тьма взывает к моей собственной и затягивает к себе, как демон в преисподнюю.

По этой причине и многим другим я уже давно перестала сопротивляться этому зову.

Мои ладони медленно скользили вверх по его торсу, наслаждаясь ощущением твёрдых мышц, скрывавшихся под тканью облегающей чёрной рубашки. Мои пальцы подрагивали, желая вновь ощутить прикосновение его кожи к моей. Почувствовать, как его тело прижимается к моему, когда я впускаю его в самую сокровенную часть моего существа.

Сосредоточившись на поставленной задачей, я охотно перемещаю пальцы к верхней пуговице его рубашки и вытаскиваю её из петельки, затем к следующей и так далее, пока не расстёгиваю последнюю. Поднимаю глаза на Доминика и чувствую, как учащается пульс, когда встречаю его жаркий взгляд.

Он смотрел на меня, буквально поглощал глазами, будто я прекраснейшее вино, о котором он давно мечтал, но никогда прежде не позволял себе по-настоящему распробовать. Он всегда так на меня смотрел. Словно я последняя капля воды в бесплодной пустыне, где только песок и колючие кустарники.

Проведя языком по губам, я вытащила низ рубашки из штанов, а затем подняла руки к его плечам и стянула рубашку вниз по его рукам, позволяя ей тихо упасть на пол, как безмолвному свидетелю всего, что я собираюсь сделать дальше.

Внутри меня разгорался пожар, пока я водила ладонями по упругой груди, рельефному животу, перед тем как остановиться у края штанов. Мой взгляд снова взметнулся вверх, к его глазам, а пальцы протолкнули маленькую пуговку в дырочку.

Когда я потянула вниз молнию, руки Доминика поймали мои.

— Ты уверена, что хочешь этого, ангел? — хрипло спросил он. Казалось, ему потребовалось вся его сила воли, чтобы остановить меня. — Потом пути назад уже не будет.

Не отрывая глаз от его, я высвободила одну из ладоней и скользнула ею за пояс штанов.

— Знаю.

Он слегка запрокинул голову и стиснул зубы, стоило мне провести рукой по всей его длине. Приподнявшись на носочках, я поймала зубами его нижнюю губу и пососала, потянув его голову обратно на себя, а потом поцеловала уже со всей силой всепоглощающего урагана.

Низкий, первобытный звук вырвался из глубины его горла. Он схватил меня под попу и поднял на руки так, чтобы я ногами обняла его за талию, и пошёл, неся меня спиной вперёд. Толкнул меня к барной стойке. Я прикусила губу, чтобы не вскрикнуть, боясь, что одно неверное движение или звук — и он сбежит.

Вместо этого я оплела руками его шею и углубила поцелуй, раздвигая его губы языком, проникая глубже ему в рот и пробуя его на вкус. Моё тело жило своей жизнью, отчаянно жаждущее получить разрядку. Я тёрлась о бёдра Доминика, прижимаясь вплотную к нему, насколько это вообще возможно.

Нет никаких других вариантов. Я должна быть с ним — здесь и сейчас, во всех смыслах этого слова. В эту секунду мне нужно это даже больше, чем кровь или даже воздух, которым я дышу.

Его руки переместились с моей задницы к краю моей майки. Я крепче обхватила ногами его талию и приподнялась. Без какого-либо предупреждения его кулаки разорвали мою майку, как салфетку. Тот факт, что это была моя любимая майка, мной почти не осознавался.

Рот Доминика спустился к моей ложбинке, а его руки скользнули по моей талии и затем вверх по спине. Лёгким движением пальцев он расстегнул мой лифчик, и тот упал, как последний рубеж между нами. Губы Доминика накрыли самую нежную часть моей груди, облизывая и посасывая, как умеет только он. Я запрокинула голову, чувствуя, как жар разливается по венам, набирая силу и стремительно распространяясь, как извергающийся вулкан.

И в этом было всё. Всё, чего я хотела. Единственное, что мне было нужно.

Я втянула ртом воздух, когда Доминик прикусил зубами мою горошинку и посмотрел на меня. Его глаза полыхали пламенем и опасными намерениями, и от этого мне становилось только жарче.

Он отпустил бусину и вновь прижался лицом к моей груди, вдыхая меня, словно я была столь важным воздухом для его опустошённых лёгких.

— Скажи, как сильно ты меня хочешь, — потребовал он глубоким, бархатистым голосом, проводя языком от моей груди к шее. Моя кожа горела там, где он меня касался.