Волшебство и нет слов...

- Тут особо нечего понимать. У нас в бушующем всё хреново, и поэтому я попал вновь сюда,

  Надо отдать должное, тут и вправду не стоило стараться ничего понимать.

- А ты кто?

- Ты! - Чуть не прикрикнул несвоевременный Маслов и покосился через плечо на Савелия. - Давай отойдём куда-нибудь. Тут рядом есть шахматная доска,

- Я знаю,

  Два старика, заложив руки за спины, пошли по парку, пока не приблизились к крупной шахматной доске с пластиковыми фигурами в половину человеческого роста.

- Я за белых, - вызвались оба Маслова и пристально уставились друг на друга.

  Несвоевременный Маслов вытянул руку, лёгким движением сдвинув королевскую пешку на поле от себя. Не сводя с него глаз, своевременный Маслов вернул белую пешку на место и, вместо этого, перенёс вперёд белого коня.

- Ладно...  Щурясь, протянул первый Филипп и перешёл на другой конец доски, сдвинув зеркальную пешку со стороны чёрных.

- Ну я и облысел, - своевременный Филипп провёл рукой по своим седым волосам.

- Это не единственное, что пошло не так,

- А почему я должен верить тебе, что я это ты? То есть, что ты это я?

- А в чём тут сомневаться?

- Я бы не хотел так лысеть,

- Тебе пятьдесят, пень ты этакий! Уже забудь о свой волосах,

  Своевременный Филипп с неким страхом и даже долей сочувствия поднял глаза вверх, на свои волосы.

- Послушай, через десять лет ты решишь открывать свой завод. И у тебя это из рук вон плохо выйдет. Так что дай, я тебе скажу, как это всё правильно делать и у тебя скоро будет собственное предприятие,

- А, ну, пожалуй, я могу поверить, что ты можешь быть мной, - тут же охотно согласился своевременный Маслов.

- Слушай внимательно,

- Слушаю, - своевременный Филипп сдвинул на две клетки вперёд одну из пешек.

- Для начала, тебе нужно быстро попрощаться с братом и ехать обратно, домой, - несвоевременный Филипп прошёл на середину поля, продолжая неторопливо перемещать фигуры.

- Прямо сейчас?

- Как можно быстрее,

- Ну, хорошо,

- Ты где? - Как по вызову раздался глас Савелия.

  «Гладко же всё у меня складывается». - С удовольствием подумал несвоевременный Маслов.

  Затем он поторопился проворненько занырнуть в кусты, что оказались, правда, полными колючек, пока Савелий подходил к доске, потерянным взглядом смотря на своевременного Маслова:

- Ах да... кхм. Добрый вечер,

- Савелий, тут такое дело...

- Что?

- Мне нужно срочно возвращаться к себе,

- В номер?

- Нет. В свой город,

- Как? Уже уезжаешь?

- Именно. Есть у меня такое предчувствие, что это может быть судьбоносным...

- Давай хоть в кафе ещё заглянем. Или ты без ужина поедешь?

- Хорошо, - Филипп переглянулся с самим собой, сидящим в колючий кустах. - Только ненадолго,

  Они пошли к отелю, а оставшийся в парке Филипп, воспользовавшись отсутствием кругом людей, с воплем вылетел из зарослей.

  Отель был очень странным в своей обстановке. Нельзя сказать, кто его и с какими мыслями созидал, ну или, для начала, дать хотя бы просто ответ на вопрос, какие из этих мыслей и идей привели к тому, что в мягком золотистом освещении прожекторов, сделанные для красоты из гипса, статуи древнегреческих богов чередовались с вытесанными в камне гордыми изображениями герба советского союза.

  Так или иначе, в такой обстановке сидели братья за столиком, попивая какао. Через ещё несколько столиков, за их спинами, сидела несвоевременная версия одного из братьев. Она ещё только ждала заказанный напиток, и ёрзала от нестерпимо коловшихся шипов, облепивших её по всему телу. В кафе не было никаких ограничений, касаемо одежды посетителей, так что персонал не мог не впустить сюда подошедшего к ним старика, усеянного колючками.

- А долго будут суп готовить? - Спросил своевременный Филипп.

- Не знаю. - Отозвался Савелий. - Ты прямо так сильно торопишься?

- Да, если честно,

- А в чем дело, если не секрет? Приехал бы на следующих выходных,

- Я решил открывать дело,

- Просто взял и решил? Так резко?

  «Ну же! Давай!» - Мысленно рычал несвоевременный Филипп - «Да что ты там такого поназаказывал? Нам надо ехать! Понимаешь? Срочно. Дело. Завод. Мука». В то же время он ёрзал на стуле, сам не в силах сосредоточиться. Что-то продолжало колоть. Дабы отвлечься, он взял меню, посмотреть, что тут ещё можно заказать, и в тот же момент удивился. Он не был в силах прочесть ни строчки. Неужели его зрение настолько испортилось? Он взял лист меню и максимально вытянул руку, однако всё ещё не смог ничего прочитать.

  Да нет.

  У него что?

  Близорукость?

  Он поднёс лист вплотную в своему носу. Ничего. Он попробовал рассмотреть, для убедительности, свою ладонь. Рисунок на ней был неясным и расплывчатым.

  А всё тело продолжало колоться.

  Постепенно Маслов проснулся и лёг поудобней на диване. Неприятное ощущение прошло. Сонные веки лениво приподнялись. Глаза еле не были ослеплены невыключенным светом.

  Старик присел. Он находился в своей квартире. Рука машинально прошлась по голове. Нет. Ему шестьдесят.

  И что же? Это всё был... сон? И никакого чуда? Как же так? А как же мукомольный завод? Снова все делать дальше самому? Но нет. Ни в коем случае. Это не справедливо!