Волшебство и нет слов...

 Филипп ввалился к себе домой без сил, закрыл дверь и, с трудом переставляя ногами по белому, точно мрамор, паркету, направился в гостиную.

  Существует такое человеческое состояние, когда индивиду ничего не хочется делать. И ничего не делать не хочется. Спать он не хочет. Работать не хочет. Сидеть не хочет. Лежать не хочет. В роде и нет сил сидеть без дела, однако и что-либо делать сил нет.

  И, закономерно, это приводит такого человека к большой развилке, где ему представляются миллиарды зол на выбор.

  Меньшее из них предстояло выбрать и Филиппу. Он завалился на ядовито-зелёного цвета диван, уставив глаза в натяжной потолок и, напряжённо сдвинув брови, начал размышлять, скрестив руки на груди и согнув одну ногу в колене. Сжимались и вновь раздувались ноздри, прогоняя по лёгким горелый, спёртый воздух.

  Что он имел на сегодняшний день? Мукомольный завод «ИП Маслов», только открывшийся, с непредвиденным опозданием в пол года, однако и то, полулегально, имея лишь половину нужных документов. А самому Филиппу Маслову уже шестьдесят четыре года. Через год следует выходить на пенсию, а у него тут какой-то мукомольный завод. Вот почему он ранее не решил, хочет ли оставаться работать в отделе кадров или открывать своё собственное предприятие? Сейчас всё бы было куда проще! Не тянуть бы, а начать всё организовывать лет... десят назад, сразу, когда он только начал о том задумываться. И всё. Давно б минула эта кутерьма с лицензиями. Давно б они открылись, и не помешала бы даже эта полугодовая затяжка.

  А теперь просто слёзы на глазах проступают! Ничего, кроме тоски и разочарования.

  Размышляя таким образом, он сам не заметил, как начали утомлённо опускаться его веки, а сам он уже принялся сонно посапывать.

  Если бы вернуться на десять лет назад... Что там было? Он приезжал в гости к своему троюродному брату, они  гуляли по городу... играли в большие шахматы на улице... ужинали ещё в каком-то открытом ресторанчике на крыше отеля...

  Филипп перебирал воспоминания у себя в голове, досадно грезя о том, как бы он поступил, если бы знал, что ему потребуется быстрее обустроить собственное дело. Перебирал, и уснул беспокойным сном.

  Наступило утро. Старик проснулся на кровати. Что-то ему подсказало, что проснулся он на кровати не у себя. Над ним висела многоуровневая люстра, а под его спиной было мягкое бархатистое покрывало.

  Первым же делом Филипп рывком сел, ничего не понимая и осматривая комнату, в которой оказался. Осознание того, что он находится далеко от места, где уснул, мешалось в голове с непонятным ощущением, словно бы он уже бывал в подобном помещении.

  Маслов встал, походил по застилавшему пол ковру, посмотрел в окно, ничего не разглядев в густой ночной тьме, и выглянул в коридор. Тот тянулся чрез всё здание, а вдоль обоих его стен выстроились одинаковые двери, чередующиеся с уходящими вниз лестницами.

- Что я делаю в отеле? - Вслух пробормотал Филипп.

- Не оскорбляйте нас так, - обиделся проходивший мимо коридорный.

  Маслов пришёл в сильнейшее замешательство. Может, его состояние, конечно, было ни к чёрту минувшим вечером, и все же он чётко отразил, что засыпал на диване, в своей квартире. Как правило, не является хорошим знаком, когда, мирно посапывая в одном месте, вы пробуждаетесь уже в другом.

  Филипп вернулся в номер. Вещей, его или чужих, не было. Только всё, что обычно и так есть в хороших гостиницах: простыни, одеяла, подушки, ковры, тумбы, сейф, крошечное мыльце в ванной, зубная паста в тюбике и тому подобное.

  На всякий случай, старик прихватил зубную пасту, что ему уж очень понравилась, и вновь покинул номер, обратившись к все так же прохлаждавшемуся на этаже коридорному:

- Молодой человек, где я нахожусь?

- Что вы так возмущаетесь? - Не понял тот. - Если вам не нравится наш отель, можете съехать. Вам вернут деньги за бронирование ночей вперёд,

- Это все хорошо. - Кивнул Маслов. - Только мы с вами друг друга не поняли.

- Ну... - Коридорный пожал плечами. - Диалог же мы все равно ведём,

- Я забыл, как я здесь очутился. Лишь не смейтесь,

  Собеседник Маслова громко и крайне выразительно хохотнул.

- Вы мне можете помочь? - Продолжал, не смотря на это, Филипп.

- Чем? - Улыбаясь, поинтересовался коридорный.

- В каком я, хотя бы, отеле нахожусь?

- Белая ворона,

- Белая ворона? Это же в... ничего себе я путь проделал! В последний раз я тут был в две тысячи десятом,

- Так, сейчас идёт две тысячи десятый, - пожал плечами коридорный.

- Я с вами серьёзно говорю, а вы шуточки пускаете,

- Какие шуточки?

- Про год,

- А что я такого сказал? Сейчас две тысячи десятый год,

  Филипп моргнул. Не может такого быть.

- Вы уверены? - Спросил он.

- Да. - Ответил коридорный. - Можете посмотреть календарь, если не доверяете мне,

- Надеюсь, там первое апреля,

- Нет. Сейчас уже к концу лето подходит. Какой апрель?

  К сожалению, Маслов не обнаружил по-близости ни одного календаря. Если б он его и нашёл, то открыл бы для себя, что коридорный ошибся и сейчас было действительно первое апреля. Только на ход данной истории это никак не влияет.