— Верно, я.
— Ну, здравствуй Димка. А ты, стало быть, Павлик?
— Ага!
— Ну, здорово, Павлик. Как-то ты вроде подрос…
Разговору не было бы конца, если бы не заведующий лабораторией.
— Пора начинать… Мммм… — напомнил он.
— Да, пора! — взглянул на часы профессор Верхомудров.
— Вы уже знаете, что лаборатория наша занимается проверкой всевозможных сказочных чудес. Поэтому она и называется «Лаборатория СИЧ», то есть «Лаборатория сказок и чудес». Нам известно, что мальчики стали невидимками с помощью волшебной галоши. Мы перебрали все сказочные сюжеты о галошах, но галоши, превращающей людей в невидимок, в нашей картотеке не оказалось. Есть «галоша счастья» Ганса-Христиана Андерсена, числящаяся у нас под номером двадцать миллионов сто сорок три, есть волшебная галоша, в которой плавают герои многочисленных лесных сказок, есть, наконец, галоша, в которую подчас садятся те или иные персонажи. Но, повторяю, галоши, о которой рассказывает пациент Смирнов, — нет. Это, видимо, неизвестная нам, а значит, непроверенная сказка.
— Может быть, все-таки старик озорник и есть Зеленобородый волшебник? — спросил Сеня. — Ребята ведь рассказали вам все, что они слышали о Кузьке.
— Возможно, возможно. Но мы ведь не знаем конца легенды. Ммм… «Зелены, поскольку — дети». Ммм… Вот привязалась эта песенка… Ммм… «Перевернуты мозги…» Мы специально и пригласили Тимофея Митрофановича, чтобы услышать, что было дальше… Ммм… «Вот какие пироги…» И проверить… Ммм…
— Ну что ж, доскажу…
— Только нам бабушка Варвара маленько уже рассказала.
— Это докудова?
— Как старик у Кузьки Васюту захотел отобрать…
— А! Ну, ну. Так вот, значит как дело-то было…
Много ли, мало ли времени прошло — кто его считал? А только плыл как-то Кузька по озеру, печальный такой, невеселый. И видит; колечко сверкает меж камней. Подплыл ближе, а кольцо-то огнем переливается. Взял Кузька кольцо, попробовал примерить. Едва надел он кольцо на плавник — как разыгралась буря на озере, заходила вода волнами чуть не до неба, хлопнула Кузьку о какой-то камень. Зажмурил он глаза от страху: «Ну, — думает, — пропал!» Ан нет. Ничего с ним не делается. Открыл глаза — понять не может, куда попал. Сидит Кузька снова в том дворце, где с волшебником пировал. А перед ним на столе кольцо лежит, которое он в озере-то нашел.
Глядит на него волшебник злыми глазами и говорит:
— Ну что? Сам пришел?
— И чего ты ко мне привязался? — отвечает Кузька. — Не хотел я вовсе приходить сюда. Вот кольцо надел, и началась кутерьма.
— А зря ты, Кузька, отказался меняться. Васюту ты никогда не увидишь. Ведь рыба ты. Рыба, и больше ничего. Подцепит тебя какой-никакой рыбак в сеть и — попал в уху. А я тебя сделаю волшебником. Только согласись.
— Мало мне от того радости, — грустно сказал Кузька. — Кабы помогло это Васюту повидать на прощание — все отдал бы. И то, что есть, и то даже, чего нет.
— Хорошо! — хлопнул в ладони волшебник — Сегодня вечером ты увидишь Васюту!
— Тогда и меняться будем. Только мне бы до вечера отдохнуть малость, устал я, по воде плаваючи.
Волшебник повел его в комнату, уложил в постель. Радуется сам, что Кузьку уговорить удалось. Кузька-то чуть не плачет. А только больше жизни дорога ему Васюта, и как спасти ее от волшебника, он не знает. Притворился он спящим, а как увидел, что, кроме него, в комнате никого уж нет, достал потихоньку кольцо, то, что в озере-то нашел, и написал на нем слова тайные.
Пришел вечер. И поплыли вдвоем волшебник и Кузька к берегу. Часа два, почитай, добирались и вынырнули как раз против Васютиного дома. Подкрались тихонько к окошку. Видят: сидит Васюта у стола, слезами горькими заливается. Мать ее успокаивает:
— Что ты, — говорит, — доченька, по ему, шалопутному, убиваешься? Озорник ведь, чистый озорник был.
— Как же не убиваться мне, коли я его погубила. Ведь от любви озоровал он, от молодости, от силушки, которую девать некуда было. Поняла я, да поздно. Нету мне без него жизни. Утопиться впору.
— Ишь чего задумала! — в испуге замахала руками мать. — И мыслить про это не смей, из головы-то выкинь. Мало ли парней на деревне, найдется и тебе пара, да еще получше Кузьки-то твоего.
А Кузька стоит под окном, и сердце его кровью обливается. Чуть не плачет. А сам на волшебника косится. Поднял Кузька камень да и швырнул его потихонечку в старика. Тот оглянулся назад, а Кузьке только этого и надо. Бросил он в тот же миг колечко в форточку.
— Ай, маменька никак что упало! — вскрикнула Васюта.
— Показалось!
— Нет, я все же посмотрю. — И Васюта подошла к окну.
— Увидят нас, — испугался Кузька. — Пойдем отсюда.
Ну, волшебник-то и рад. Побежали они к озеру да и нырнули в глубину.
Выглянула Васюта в окно — никого. А вроде кто-то разговаривал. Вышла на улицу — тихо.
Александр Сергеевич Королев , Андрей Владимирович Фёдоров , Иван Всеволодович Кошкин , Иван Кошкин , Коллектив авторов , Михаил Ларионович Михайлов
Фантастика / Приключения / Исторические приключения / Славянское фэнтези / Фэнтези / Былины, эпопея / Детективы / Боевики / Сказки народов мира