Волк Севера (ЛП)

Оставшиеся в живых прибыли ближе к полудню, они выглядели такими изможденными и избитыми, что Гондомар по сравнению с ними выглядел свежим и отдохнувшим. Их было всего дюжина, все раненые, большинство по двое на лошади. Вулфрик прибежал на площадь, когда услышал об их прибытии. Он увидел, что Анжест и Элдрик делят лошадь, оба скорчились в седле и выглядели так, словно им нужна была поддержка друг друга, чтобы удержаться на ногах. Он осмотрел другие окровавленные и опухшие лица в поисках лица своего отца. Его среди них не было.

У него закружилась голова, когда он попытался осмыслить увиденное. Его отец был таким сильным, неукротимым человеком. Как он мог пасть в бою? Это было невозможно. Когда он стоял и переводил взгляд с одного лица на другое, не в силах поверить, что Вольфрама там нет, он увидел Белгара, который стоял на ступенях Большого зала и в замешательстве озирался по сторонам. Он заметил Вульфрика и подошел к нему.

'Я знаю, что сейчас не самое легкое время, парень, но нам нужно выйти и вернуть остальных домой. Мне нужна твоя помощь. Собери других учеников. Мы должны отправиться как можно скорее".

'Больше никто не придет?' сказал Вулфрик. Он уже знал ответ, и ему было по-детски стыдно за то, что он задал этот вопрос.

Белгар покачал головой. Больше никто не придет. Расбрукеры получили не меньше. Бейн Белекса сказал, что их вдвое больше; много опытных воинов, которых он никогда раньше не видел. Сейчас их не так много, но это не улучшает ситуацию".

'Выживет ли Анжест?'

Белгар пожевал губу. 'Я не знаю. Он упрямый ублюдок, но это единственное, что помогло ему продержаться так долго. Он в плохом состоянии".

Я пойду за остальными, — сказал Вулфрик.

Я буду ждать на площади. Скажи им, чтобы привели своих лошадей. Это все, что им понадобится". Он кивнул Вулфрику и направился в обратную сторону.

Когда Вулфрик вернулся с другими учениками, на площади стояли три большие повозки с волами. Волы были тяжелыми, приземистыми животными с лохматой темной шерстью, более послушными, нежели красношерстный скот. Вулфрику захотелось блевануть, но он знал, что должен сохранить лицо перед остальными.

Чтобы успокоить желудок, он старался не думать о предстоящем задании. Каждый раз, когда он позволял своим мыслям переключиться на нее, он чувствовал разрыв между рвотой и рыданиями. Он всматривался в даль, наблюдая за тем, как повозки снуют по дороге на север, но не мог отвлечься — оцепенение было лучшим, на что он мог надеяться. Толстый, испуганный мальчик внутри него угрожал взять верх; он хотел отступить от суровой реальности, с которой столкнулся, притвориться, что ничего не произошло, в надежде, что все это пройдет. Опоры, на которых строилась его жизнь, были разрушены, и ему казалось, что он упадет вместе с ними.

Наступила ночь, но они не останавливались. Никто не хотел откладывать выполнение своей задачи ни на минуту. Они шли молча, торжественность лишила их языков. Уже рассвело, когда они, наконец, прибыли на место битвы. Все они были вооружены, приготовились к беде, но врага не было видно.

Вульфрик никогда раньше не видел поля боя. Он почувствовал, как его желудок скрутило от запаха. Тела лежали там недолго, но воздух уже наполнился зловонием гнили и резни. Он увидел, как Роал побледнел и его вырвало. Вулфрик решил не следовать его примеру. Он надеялся, что, добравшись туда, они найдут кого-нибудь живым, может быть, даже его отца. Разочарование поразило его, как удар в живот: было очевидно, что там никого не осталось в живых. Единственный звук и движение исходили от ворон, которые роились вокруг трупов. Они разлетелись злобной каркающей стаей, когда Вулфрик приблизился к трупам.

Он спрыгнул с коня и побрел вперед, к кровавой бойне: трупы лежали на дороге и вокруг нее. Лошади тоже. Один из старых воинов, приехавших с ними, крикнул ему, чтобы он был осторожен, что-то о том, что белеков привлекает запах смерти, но Вулфрик проигнорировал его. Он должен был найти своего отца.

Вонь от всего этого была всепоглощающей. Это было похоже на то, как если бы он проходил мимо кучи мусора после того, как ему в детстве пустили кровь из носа; воспоминание не недавнее, но все еще прочно запечатлевшееся в его памяти. Кровь, дерьмо и блевотина. Ни героев, ни славных последних сил, просто люди, которых он видел смеющимися и шутящими несколько дней назад, теперь застыли в предсмертных позах; искалеченные, изрезанные, порезанные. Их едва можно было узнать даже тем, кто их любил. Он услышал, как кого-то позади него вырвало.

Похоже, что они встретили силы Расбруккеров на дороге, но затем были атакованы с двух сторон из леса. Повсюду валялось множество трупов расбруккеров — значит, после битвы у них не хватило сил и людей, чтобы вернуть их домой. Их было очень много, гораздо больше, чем леондорфцев. Это, как ни странно, радовало. Если бы тот, кто пришел за ними, прибыл, пока Вульфрик и остальные были там, все было бы интересно. Он не мог придумать, чего бы ему хотелось больше, чем убить Расбруккера. Убить сотню Расбруккеров.