Волк

Люкан зашагал, не желая спорить с неоспоримым фактом. Если что-то он и выучил за эти долгие годы, так это аксиому, что реальности плевать на чье-либо личное мнение.

Двигаясь по коридору мимо рабочих помещений, он вспоминал ночь, когда Кэйн пожертвовал собой, чтобы освободить Шакала и его пару. Они вдвоем находились на помосте в Улье, привязанные к столбам высотой от пола до самого потолка. Им было не спастись от Командующего.

Люкан был там. Остальные тоже.

Кейн сорвал свой ошейник, и аксессуар выполнил свое предназначение: он взорвался… и разнес все вокруг. Ну, если не все, то большую часть. Обрушившийся потолок сбил те столбы, и в образовавшемся хаосе Шакал и его женщина смогли скрыться.

Люкан отыскал Кейна в завалах. Каким-то образом ошейник взорвался в стороне от него, может, вследствие брака, кто знает. Вместо того чтобы разорвать Кейна в клочья, высвободившаяся энергия волной сбила его назад… и нанесла достаточно урона. У него сильно обгорело лицо, грудь и руки, а еще был мощный удар о каменную стену Улья.

Сразу после взрыва, Люкан думал лишь о том, чтобы спасти свою задницу. Но когда он наткнулся на тело, то не смог бросить мужчину. Он сгреб бывшего аристократа на руки и побежал на пределе своих сил в сторону эвакуационного выхода. По удаче, а может по божественному провидению, на пути ему встретился «Jeep». Он забросил Кейна внутрь, сам прыгнул за руль и ударил по газам.

Он последовал за караваном полуприцепов и других грузовиков, потому что голова совсем не соображала. И не то, чтобы у него были другие ресурсы, какой-то жизнеспособный план. Свобода в тот момент была не лучшим решением. В пределах колонии он знал, что делать и как быть, и понимал, что здесь найдет помощь для Кейна.

Вот так он приехал в санаторий, спустился в подвал… и встретил медсестру, Надю.

С тех пор они делали для Кейна все, что было в их силах, но мало чем ему помогали… а когда до Палача дошла информация о подопечном Люкана, тот с улыбкой снял с Люкана ошейник.

И сказал, что он либо отправляется в Колдвелл и представляет там интересы наркотрафика из колонии, либо Кейна убьют.

Медленно.

Люкан повелся на шантаж не из-за дружбы или какой-то верности бывшему аристократу. Было кое-что больше… в жертве, которую мужчина принес именно в тот момент, когда это было важнее всего. Давным-давно любимая Кейна погибла, и он был ложно обвинен в ее убийстве… так он попал в тюрьму. Поэтому казалось подобающим разрушить себя, чтобы двое влюбленных смогли обрести жизнь, которой его лишили, когда обрекли на тюремное существование… такой поступок возносил аристократа, оправдывая его статус.

В ужасных застенках колонии, среди вечной холодной и бездушной схватки за выживание, это казалось жестом достойным уважения.

Вот как они оказались здесь, Кейн лежал в подземном складе, какая-то неведомая внутренняя сила и упрямство не давали ему умереть. Благодаря биологии, вампиры могли само исцеляться без шрамов, если в рану не попала соль, намного быстрее людей, но это не означало бессмертность их вида.

Люкан не жалел, ни о чем кроме страданий Кейна. В конечном итоге, было приятно иметь принципы, которых не стыдишься на исходе каждого дня. Но, Боже, было сложно чувствовать себя героем, учитывая в каком состоянии пребывал парень.

В конце коридора Люкан спустился по лестнице на первый этаж… и вошел в спальную зону. Он удивился, не обнаружив охрану на входе и в центре помещения, но потом уловил движение, когда кто-то вышел из теней. Последовала пауза. И охранник снова скрылся из виду.

Вечно на стреме. Вечно в ожидании.

Выругавшись про себя, Люкан окинул взглядом порядка ста коек, думая о заключенных скорее как о неодушевленных объектах, нежели о живых существах. Когда внутри вспыхнул гнев, он сдвинулся с места, пересекая очаги света от потолочных ламп. Вертикальные кабинки четыре на восемь футов стояли по три друг на друге, и из них доносился сдавленный, но не утихающий храп.

Люкан сделал вдох, плотность разнообразных запахов забивала нос, но в ней явно ощущался запах свежей сосны, потому что все здесь было новым, как и в рабочих помещениях, и на стене и в личных покоях Палача. Стройка началась еще до смены локации одному Богу известно кем, и все было продумано до мелочей.

Одно плохо — не предназначено для людей.

Его место располагалось недалеко от лестничной площадки, и Люкан всегда радовался тому, что смог занять верхнюю, а не среднюю или нижнюю койку. Поднявшись по лестнице, он скользнул на свой матрас, скрестил ноги в лодыжках, а руки сложил поверх груди.

Он хотел спуститься к Рио, но не хотел рисковать.

Он мог привести к ней Палача.

Когда сдавленный храп заиграл на его нервах, доводя до тика, Люкан расстроился, что теперь у него не было старого кассетного плейера. Единственная вещь в его собственности была разрушена во время обрушения, и ему не хватало плейера, хотя там была всего одна кассета.

У «Дюран Дюран» было много хитов, помимо песни «Голодный как волк».

Одну из песен они назвали «Рио».

Не так ли?

Глава 30

Рио уже отвернулась от кровати, когда раздался голос пациента: