Воля и разум

И в то же время Даша поняла: всё это правда! За пять лет учебы в университете она ни разу не ходила в больницу к маме. Почему-то это казалось ей нормальным. Перечислять деньги на какой-то счет, но ни разу не навестить больную!

«Что вы со мной сделали? За что так поступили?» – кричала она чужому голосу.

Голос молчал, хотя Даша отчетливо как никогда ощущала его присутствие.

«Скажи мне, за что?»

«Ты знаешь, умирать все же больно… – внезапно откликнулся тот смиренно и ровно. – Даже если не сопротивляться. Выходит, я тебя и в этом обманул».

«Зачем ты мне это рассказываешь? Кто ты, черт возьми? Ответь!»

«Должен же я хоть раз в жизни сказать кому-то правду. Сволочью жил, так, может, помереть попробую нормальным человеком? Забавно, да? Последний, с кем я общаюсь, моя же “кукла”».

«Я тебя не понимаю».

«Вся твоя жизнь – ложь. – Голос помолчал и продолжил: – Ты кукла, которой управляют на расстоянии. Твоими глазами следили, а руками исполняли приказы начальства. Можешь себя утешить, таких, как ты, тысячи».

«Выходит, вы забрали у меня свободу, воспоминания, цель в жизни. Зачем? Почему не дали умереть?»

«Если ты решила сама расстаться с жизнью, значит, она тебе не нужна. А нам пригодилась…»

Чужой голос становился тише с каждой фразой.

«Значит, сейчас ты умираешь? Я ведь не глупая. И почему мне тебя ни капельки не жалко?»

«Удивительно, но мне себя тоже не жалко. Совет напоследок хочешь?»

«Ты, наверное, идиот, если думаешь, что я ему последую».

«Как хочешь, но в столицу лучше не возвращайся. Если тебя поймают, отволокут на обновление заклинания и подсадят нового кукловода. Я надеюсь, ты девочка все же умная, на одни грабли дважды не наступишь».

«Иди ты к черту со своими советами! Кто бы ты ни был, у тебя не было права так поступать со мной!»

«Работа у нас такая. Ничего личного, “куколка”…»

И тишина.

«Голос, ау…»

Ответа не последовало. Зато последовало ведро холодной воды, вылитое откуда-то сверху. Резко открыв глаза, девушка обнаружила две вещи. Во-первых, голова больше не болела, а во-вторых, сумасшедшая старуха все так же нависала сверху, обхватив руками Дашину голову, с ее одежды стекали тоненькие струйки воды.

– А-а-а-а, отойдите от меня!

Резко дернувшись и вырвавшись из захвата, Даша попыталась отползти подальше от Оксаны.

Чуть в стороне стояла Василиса с ведром в руках, это, видимо, она окатила сидящих на полу, из-за чего по всему коридору теперь разлилось мини-озеро. Первой опомнилась Матрена.

– Убирать сама будешь, – строго вынесла она приговор, забирая ведро у Лиссы. – А просто оттащить не могла?

– Да как же ее оттащишь? Она же вцепилась в нее мертвой хваткой, смотрите, у Даши на висках синяки теперь.

Сама девушка синяков на себе не видела, а вот висевшее рядом зеркало послушно отразило по пять маленьких синих кругляшков с каждой стороны лица по числу схвативших ее пальцев. Это как же вцепиться надо было, чтоб такие следы оставить?

Сидевшая на полу Оксанка тяжело дышала, словно после марафонского забега, в ее годы такое сильное использование магии не могло пройти бесследно.

– Вы его убили? – неожиданно для себя самой спросила у нее Даша.

– Выжгла сознание. Тело, скорее всего, живо, а разума больше нет.

– Вы вообще о чем сейчас? – не понимая, вмешалась Василиса.

– О том, как я спасла три шкурки, – устало привалилась к ближайшей стене Оксана. – Твою, свою и этой человечки. Кто бы там ни сидел внутри ее головы, он очень любил наблюдать за чужими секретами.

Повисло молчание, которое прервали Дашины всхлипы, кажется, все случившееся наконец начало доходить до ее разума. Массивы всплывших воспоминаний бережно обрабатывались мозгом и раскладывались по полочкам, отчего девушке становилось морально все хуже и хуже.

Ужасно в один миг осознать, что полдесятка лет была марионеткой, жила с ложной целью в жизни, что на всей земле у тебя не осталось никого по-настоящему близкого и родного.

Дашу трясло, колотило, впервые за многие годы она плакала, ей было все равно, что происходило вокруг: вот Василиса держит ее за плечи, вот Матрена подсовывает стакан воды, заставляя его выпить, даже странная бабка, из-за которой начался этот кошмар, настойчиво пытается докричаться до девушки. Но ей хотелось только свернуться калачиком и не слышать вообще никаких звуков, обхватить колени руками, рыдать в голос громко и сильно, реветь белугой, а потом кричать, топать, может, бить посуду. А главной идеей истерики стало настойчивое желание сорваться с места, побежать в архив и разнести там все к чертовой матери…

Все эти дурацкие бумаги, университет, диплом, практика, характеристики – ради чего? Все без толку…

– Почему она нам не отвечает? – беспокоилась Василиса.

– У нее шок, я, пока у нее в голове была, много дурных вещей видела. – Оксана выглядела уже гораздо лучше, старушка быстро восстанавливалась от потери сил. – У нее в сознании стояло столько внушений и блокировок памяти, это же невероятная нагрузка… Так что ей повезло, что я её заметила. А головная боль – лишь последствие. Если бы ничего не изменилось, до конца недели она бы не дожила.