Вокруг света в сорок тысяч лет

Для хеттов или, скажем, ассирийцев появление у них железа было важнее всего в военном отношении. Благодаря железу знакомый нам с пятого класса Ассурбанипал разгромил правивших Египтом нубийцев и захватил Египет у этих захватчиков, не успевших еще поднять свою технику на «должный» уровень.

Египту речь моя звучала, как закон,
Элам читал судьбу в моем едином взоре, —

говорит царь Ассаргадон в стихотворении Валерия Брюсова. В этих строчках звенят стальные мечи ассирийцев, перед которыми бежали армии, вооруженные бронзовыми мечами. С победителями железо пришло в Египет, сделалось достоянием и его населения.

В Месопотамии стали делать железные плуги и серпы. Но плодородную мягкую землю Месопотамии можно было обрабатывать и палкой, особенно если прикрепить к деревянной сохе кремневый наконечник (железо здесь не имело решающего значения для сельскохозяйственной техники). Зато когда железо добралось до Европы, уже в Греции и Италии с их каменистой почвой железный плуг был предметом первой необходимости, и это он — прежде мечей — сделал Рим претендентом на мировое господство.

Разумеется, по дороге кузнечное дело обогащалось, изобретение было дополнено важными деталями; тут появлялись мехи для усиленного снабжения кислородом, гам был применен вместо просто дерева древесный уголь, дающий более высокую температуру…

Каждое такое открытие тоже начинало передаваться из одной страны в другую. Народы взаимообогащались, а не оказывались в скучных ролях благодетелей и облагодетельствованных.

В древнем мире было гораздо меньше людей, чем сейчас. И совсем ничтожна была та их доля, которая могла отдавать свое время усовершенствованию техники. Рабам, обремененным тяжелым физическим трудом, заниматься этим было не к чему, рабовладельцам в основном было не до того. Свободный крестьянин-общинник был свободным лишь относительно. Свободные ремесленники и хозяева мастерских были, вероятно, тогдашним эквивалентом ученым и инженерам. А было их мало. И открытия и изобретения в ту пору делали куда реже, чем ныне.

Тем объективно выше для исторического прогресса оказывалась цена каждого открытия и изобретения. Тем важнее было соседям узнать о каждом серьезном рывке вперед, который мог иметь военное или хозяйственное значение.

Еще в древние времена случалось, что одно и то же изобретение делали — с разрывом в годы или десятилетия — в двух, трех или больше местах. Но и тогда к этому относились без особого восторга. Не исключено, что у древних была поговорка, аналогичная нашей: «Изобрел велосипед». И занятия этим не поощрялись — при условии, что можно было взять чужой «велосипед» в качестве образца. Если нет — его приходилось воспроизводить, используя описания путешественников.

Любому человеку естественно гордиться тем, что его страна подарила другим народам богатые плоды своей культуры, поделилась с ними открытиями.

Но и в том, чтобы брать лучшее у других, осваивать открытое другими, тоже нет ничего предосудительного.

Ведь умение учиться у других отнюдь не означает, что народ, принявший изобретенное другими, оказался неспособным сам создать данную культурную ценность. Наоборот! Вся история мира свидетельствует тысячами примеров: на новой почве растет только то, к чему эта почва уже подготовлена. Принимается на новом месте только то, что здесь уже в принципе могло быть изобретателем открыто.

И напротив, словно на камни падают семена открытий, до которых еще не дошел черед. Прекрасный пример — гончарный круг. После его изобретения в Передней Азии начинается медленное, но неуклонное движение гончарного круга в разные области мира. Археологи констатируют: через столько-то веков там-то, через столько-то веков там-то. В Греции и Италии, в Галлии и Англии утверждается гончарный круг.

А вот в некоторых местах Кавказа при раскопках находят следом за сделанной на круге керамикой снова лепную. Гончарный круг пришел туда, где время для него еще не назрело, не было разделения труда, на основе которого гончарное дело стало профессией. А когда каждый сам себя снабжает посудой, ему проще не возиться с гончарным кругом. То же самое буквально во всем, что касается техники. И не только техники.

А вот что сказал шотландский ученый Адам Фергюсон: «Характерная сторона жизни какой-либо страны редко переносится в другую страну до тех пор, пока почва для этого не будет подготовлена наличием сходных условий».

Надо добавить еще, что важную роль в отборе среди «чужих» ценностей любого рода играют этнические, культурные особенности народа.

Молочное животноводство, чрезвычайно важное для Европы, Африки, Индии, фактически до XX века почти не привилось в Китае и Японии. Мусульманские страны отвергли свиноводство, а в Индии в индуистских районах с их вегетарианскими воззрениями не получило развития мясное животноводство вообще.