Воины зимы

К тому моменту, как первая эскадрилья закончила налёт, вся корма полыхала стеной. Вторичные взрывы обозначали расположение зенитных орудий, рядом с ними рвались вынесенные заранее снаряды. Подошедшие позже пилоты обнаружили, что их машины подпрыгивают в восходящих потоках раскалённого воздуха, и самые догадливые не стали сбрасывать напалм сразу. Они пролетели чуть дальше со снижением, чтобы разгрузиться по мостику и передним башням. Одном "Корсару" не повезло попасть под ударную волну от детонации заряженного торпедного аппарата. Самолёт потерял управление и врезался в трубу. Взрыв его топлива и боеприпасов едва был заметен в том аду, который развёрзся на "Гнейзенау".

Дэвид не брал такое близко к сердцу. Не увидь он своими глазами, так и не узнал бы, что случилось с пилотом. Другой авианосец, другая эскадрилья. Просто ещё одна потеря в списке, который рос как день после зимнее солнцеворота. Думал Уэбб о другом. Прямо перед ним следующий линкор по неизвестной причине отметился большим взрывом. Что бы там ни случилось, это был подходящий момент. Лейтенант аккуратно зашёл вдоль. Крупный корабль, с двумя трубами. Всё вокруг передней трубы вспыхнуло, оттуда не стреляла ни одна зенитка. А вокруг задней трубы просто сверкало сполохами зенитного огня. Уэбб выдерживал курс до последнего, а потом разом выпустил все ракеты и обстрелял надстройку из пулемётов.

Наконец он покинул опасную зону и взял курс на свой авианосец. Убавив газ, он с удовольствием наблюдал, как на приборной панели отползают от опасных значений указатели температуры и давления. Всё то, что определяет жизнеспособность двигателя. Он летел домой, на "Геттисберг". Тонкий дымный след за самолётом не беспокоил его. "Паутинку" подбивали прежде, и наверняка подобьют в будущем, но сегодня она вернётся.

Северная Атлантика, над Флотом открытого моря, AD-1 "Байоннская красотка"

Можно было легко вообразить, как жар растворяет три горящих корабля. Он знал, что повреждения не смертельны да и не могли такими быть. Несерьёзно. Напалм прожарит верхние палубы, сожжёт кого-то, кто не спрятался под бронёй, но до внутренностей линкора не доберётся. Это задача для торпедоносцев.

"Байоннская красотка" несла одну торпеду под брюхом и четыре ракеты "Крошка Тим" под крыльями. Лейтенант Фишер МакФерсон знал, что задача данного этапа атаки не потопить всех, а распространить хаос и беспорядок. Те, кто прилетит ещё позже, будут нести по две-три торпеды, вот они и добьют повреждённые линкоры.

Однако, лейтенант хотел приложить все возможные усилия. Даже если задача всего лишь расстроит ордер, профессиональная гордость требовала попасть в цель. Затруднение было в том, что торпедоносцы заходили в кормы, самого невыгодного угла для атаки. Торпеды пойдут вдогон, относительная скорость получится маленькой. Он заранее решил, что есть другие варианты и другие мишени, вот одну из них и выбрал – эсминец, идущий сразу за самым пострадавшим от пожаров вражеских кораблей. Вокруг заполыхали трассы зенитных пушек. Неважно, главное подобраться поближе. Тогда ракеты нанесут серьёзный урон. Тем более, немецкие эсминцы не могли применять главный калибры по авиации.

"Крошки" вырвались из-под крыльев и стремительно преодолели промежуток между "Скайрейдером" и его добычей. Три хороших взрыва, скорее всего, одна из ракет не сработала. А теперь пора заняться линкором. МакФерсон отвернул в сторону и снизился до бреющего, вновь стремясь сократить дистанцию. Чтобы торпеда могла попасть, её надо выпустить как можно ближе.

Сброс! Лейтенант резко развернулся, выходя из манёвра поодаль от немецких кораблей. Это штурмовики могли забавляться, пролетая над палубами и расстреливая всё на своём пути. Торпедоносцы слишком ценные. У них однозначный приказ: никакого выпендрёжа. Выпустил торпеду, вернулся, принял новую, полетел, выпустил. Повторить, пока не закончатся цели. Коротко и ясно.

Северная Атлантика, Флот открытого моря, "Гнейзенау", капитанский мостик

— Герр капитан, позади надстройки ничего не осталось. Совсем ничего, — молодой лейтенант задыхался, но вовсе не от слабости. Его душили потрясение и переживания. Он никогда раньше не видел воздействия напалма, хотя слышал солдатские рассказы, но считал их обычными страшилками. Теперь он узнал, каково оно на самом деле. Среди разбитых зениток сидели обугленные головёшки, те, кто ещё чудом не умер, корчились в агонии. Лейтенант потряс головой, стараясь избавиться от этих картин, и продолжил:

— Пожары сильные, но ограничены верхними палубами. Напалм не проник внутрь корабля. Под палубами никаких повреждений.

Капитан Кристиан Локкен слушал вполуха. Его внимание привлекала стая торпедоносцев, заходивших с кормы.

— Машинное! Мне нужен каждый оборот винтов, который могут выдать механики. Никаких ограничений. Плевать на предохранители. Сегодня для них не время. Понятно?