Воины Солнца и Грома

– Ты и пехлеви разумеешь. Знаю: учился на мобеда [1] перед тем, как обасурманиться. Да тем, кто родовой чести не бережет, купцом сытнее, чем жрецом. А устанешь, я тебя сменю. Как раз собирался книгу эту по-русски переложить.

Глаза дружинников горели любопытством. Поп протянул недовольно, но без твердости:

– Много соблазна для православных в языческих писаниях…

– Да разве «Александрию» грех читать? Или сказания троянские? Или из летописи о князьях языческих – Олеге, Святославе? – вмешался боярин.

– Для чистых все чистое, – махнул рукой поп. Грешен был иерей Мелетий: любил читать не только божественное.

Купец откашлялся и начал:

– Эта книга зовется «Ардагаст-наме», и написал ее. Михр-Ормазд Тохаристани при Васудеве, великом царе кушан, а перевел с бактрийского на пехлеви Ману-чехр Хорезми по велению Маздака, заступника простого народа Ирана. Ормазд, который есть свет и добро, не сходит с неба в наш мир, а Михр и Бахрам сходят редко. (Это – ваши Белбог, Даждьбог и Перун, пояснил купец.) Потому отчаявшиеся среди бедствий этого мира говорят, что правда ушла на небо. Но знайте: те, чья душа светла, как Солнце, а сердце неукротимо, как молния, могут и в этом мире уподобиться Михру и Бахраму. Был некогда муж, прославленный подвигами от Руси до Индии, и праведность его равнялась его отваге. В жилах его текла кровь славян и русов, и стал он первым царем обоих этих племен.

ЧАСТЬ ПЕРВАЯ. АРДАГАСТ – ЦАРЕВИЧ РОСОВ МАЛЬЧИК И ЧАРОДЕЙ

Голубая чаша неба мягко тонула краями в безбрежном седом море ковыля. Застывшими волнами вздымались курганы, увенчанные кое-где изваяниями забытых степных богатырей. Белыми барашками неторопливо накатывались на вершины курганов отары овец, за которыми присматривали суровые бородатые пастухи – на конях, при оружии. С запада на восток степь рассекала старая наезженная дорога, по которой сейчас неторопливо ехали двое всадников – светловолосый мужчина средних лет с простым добродушным лицом и мальчик лет тринадцати с золотистыми волосами, выбивавшимися из-под башлыка. Оба были одеты на скифский лад, но под распахнутыми кафтанами белели вышитые сорочки. Из оружия у обоих были только короткие мечи-акинаки. По длинным нестриженым волосам и белому плащу в старшем всаднике нетрудно было признать жреца или волхва. У мальчика плащ был короткий, сарматский, скрепленный на плече дешевой бронзовой застежкой-фибулой.

– Ты говорил, Вышата, – обратился мальчик к волхву, – на Боспоре городов много, а здесь даже сел не видно, пастухи в юртах живут, как сарматы.

– Двух веков не прошло, Ардагаст, как здесь жили скифы. Пахали землю, как мы. Не только себя кормили, но и греков. А те у них последнее забирали, а за долги продавали в рабы. За зерном и рабами ехали в Корчев [2] купцы со всей Греции…

– Как можно вольного человека за долги продать? – удивился мальчик. – У нас кто одолжает – отдаст все, и порты снимет, и поклянется богами, что ничего не имеет, и Велес его от долга очистит.

– У греков тоже нельзя свободного грека продать. Варвара – вроде нас с тобой – можно, – спокойно объяснил Вышата. – Вот и становилось в Корчеве рабов все больше – пока не поднял их Савмак, посланный Братством Солнца. Ворвались в город скифы…

– И перебили жадных греков?

– Разве может Солнце велеть истребить целое племя? Кто так делает – приносит жертву Чернобогу. – Голос волхва звучал сурово и непреклонно. – А Даждьбог светит всем народам. Все они – дети его отца, Сварога, первого человека, первого кузнеца и пахаря. Только не все родство помнят. Вот и греки не захотели терпеть Царство Солнца и позвали из-за моря царя Митридата Евпатора. Его воевода Диофант огнем и мечом прошел от Феодосии до Корчева. Кто из скифов не погиб – бежал на запад, к своим. Теперь здесь богатые греки стада пасут. Летом сами наезжают – пожить в юртах, по-сарматски. А зимой, конечно, в городе… в тепле…

– Летом в степи хорошо – тепло, просторно, травы пахнут… А зимой, когда ветер холодный гуляет, лучше в лесу… Скажи, Вышата, а курганы эти чьи – скифские?

– Не только. Эта земля древняя, очень древняя. Вот мы проехали вал – царь Асандр его только обновил, а насыпали его скифские рабы, что поднялись против царских скифов. И впереди еще два вала. Их киммерийскими зовут, хоть первыми строили их не киммерийцы, а арьи – об этом народе теперь только волхвы знают. Сильные чары в этих могилах таятся, тысячелетние. Вот и ищут в них волхвы: одни – силы светлых богов, другие – темных…

– Как мой дядя Сауархаг, Черный Волк? Он за злыми чарами, точно, в любую нору хвостом вперед залезет, – усмехнулся Ардагаст.

– Не поминай нечистого – явится! – досадливо сплюнул Вышата.

– А разве дядя – черт болотный?

– Злой колдун – хуже черта. Тот бесом родится, а этот сам делается. Погоди, я пригляжусь.