Воин в осаде

Гадство. Я растерянно отряхнул красный рукав своего слегка вызывающего наряда, протер очки, затем полез за портсигаром. Как-то нужно было замаскировать растерянность. Полнейшую растерянность! Происходящее уходило из-под контроля, даже не попытавшись к нему приблизиться! Сначала я полагал себя лишь скромным сопровождающим с супругой, потом гостем… или точнее, сопровождающим уже не только для Эйлакса, но для жены, с которой решил перетереть один из самых лаконичных обитателей этого мира, потом со скрипом, но согласился с грустным фактом, что здесь, в Аду, у кого-то может быть дело ко мне! Но стать местной звездой комического плана я не собирался точно!

Еще и Эйлакс, скотина, определенно радуется, поняв тоже самое! Это не демон, а просто чемпион по гримасам!

— Если ты думаешь, что я тебя передразниваю, — гадко ухмыльнулась бледная, усатая и бородатая копия меня с коленками назад, — То ты глубоко ошибаешься, Эмберхарт. Это твоя физиогномика. Будь ты хоть немного менее опасен и знатен, то тебя бы, скорее всего, убили бы только за те выражения лица, что ты обычно носишь!

— Не наговаривай на моего мужа! — встала на мою защиту грудью насупившаяся Рейко, — Он красивый!

— Ну, вообще-то, я думаю, что Иеками также хотели бы уметь смотреть на всех вокруг, как на фекалии, которым должно быть стыдно за собственное существование, — признался ей демон, — Поэтому Алистер тебе и понравился, да?

Воцарившееся молчание встревожило.

— И вообще, молодая госпожа, вас не смущает, что я… как бы это сказать? — тонко улыбнулся бородатый гад, — Являюсь свидетелем всей вашей совместной жизни?

За этот вопрос я его буду бить, пришло решение. Возможно даже ногами, хоть и с помощью гекатомб. Задать такой вопрос урожденной знатной молодой японке!

— Не смущает! — задравшая нос Рейко нагнулась вперед, выпячивая грудь, — Как будто бы ты один! Эти бледные девчонки и тощая Момо еще ни одного сеанса не пропустили! Даже рыжая пару раз подглядывала!

Оу…

То есть я теперь комическая адская порнозвезда. Или как правильно? Порнозвезда в собственном доме, и комик на выезде в Аду?

— Так, стоп-стоп! — всполошился не на шутку Дарион Вайз, — Эмберхарт, кончай демонстрировать нам свои белые полоски! Отставить разрушения! Мир! Сог… тьфу! Дружба! Тишина! Мы здесь по делу! Разбираться будете дома!

Бледная как полотно Рейко аккуратно выглядывала из-за слегка нервничающего Эйлакса. Я помотал головой, сбрасывая накатившее ощущение ярости. Глубоко подышал. Разжал сведенные судорогой пальцы, давая себе обещание так накрутить хвосты всем подглядывающим, что спать они будут следующую вечность на животе. Прошелся многообещающим взглядом по жене, выдающей такие тайны нашей интимной жизни чуть ли не первым встречным демонам.

Так, всё. Глубокий выдох. Я спокоен. Совершенно спокоен.

— Нам дальше пешком идти? — тем временем осведомился Эйлакс у синекожего.

— Нет, — отрицательно покачал он головой, — На такое расстояние я вполне способен нас перенести. Давайте только подождем, пока дорогой Алистер получше успокоится. Госпожа Рейко, боюсь, что вы несколько ни к месту… это всё упомянули.

— Да?! — уперла кулачки в бока коротышка, — А он меня, вообще-то, в Ад затащил!!

Глава 10

— Странно это всё, — сказал мне отвернувшийся к окну человек, чьи руки были сложены сзади на пояснице, — Настолько странно, что, наверное, не грезилось ни разу ни одному из курильщиков опиума. Даже тени подобного исхода я не видел в самых страшных своих кошмарах, коими мучался по молодости. А тебе так не кажется, Эмберхарт-кун?

— Нет, — я был довольно безразличен к происходящему, — Это просто та сторона реальности, о которой знают лишь немногие. Такие как я.

— Реальность?! — человек хотел обернуться, но одёрнул сам себя, вновь утыкаясь в окно едва ли не лбом. Оглядываться он очень не хотел, настолько, что это пересилило крайне суровую школу самоконтроля, которую эта персона прошла. При жизни. Слегка дрогнувшим голосом, он спросил, — Ты называешь это — реальностью? Мы разговариваем, но я мертв. Мертв, но цел и здоров, даже спокоен. На мне отличное удобное кимоно, не ноет спина, не дрожат пальцы рук, нет привычной с детства головной боли. Ты же — жив, но твоя плоть рассечена, кожа снята, кости висят отдельно, а со мной говорит лишь лежащий на постаменте череп. И ты утверждаешь, что это — реальность?!

— Если вы не заметили, то я не критиковал обычаи и традиции вашей страны, — клацнул зубами я, самокритично добавляя, — Ну, пока меня не вынудили это сделать. Укорять Аркантведота Станса в том, что он работает в удобном для себя стиле, я нахожу совершенно нерациональным, Ваше Величество.