Воин, солдат, убийца

   Это был крепкий мужчина с длинными седыми усами, одетый в бесформенный балахон. В одной руке он держал бластер, в другой - пульт АПБ, отобранный, по всей видимости, у Улы.

   Ещё двое похоже одетых людей, тоже с усами и безбородые, расположились чуть дальше.

   Один, восхищенно цокая, прохаживался вдоль цепочки беспокойно прядающих ушами верлодов. Другой, поигрывая шокер-копьём, контролировал стоящих на коленях Улу, Лиару и Мину. У них, в отличие от капрала, руки были вывернуты назад и притянуты веревками к шеям, из-за чего казалось, что женщины горделиво вскинули головы перед пленителями.

   Шорох чьих-то шагов подсказал Блэкхокеру, что есть и четвертый чужинец.

   На песок упали четыре ножа, три "отрезных" и один "разделочный".

   Четвертый кутао вышел из-за спины, остановился справа от Рива и что-то сказал седоусому. Тот в ответ засмеялся и кивком указал на женщин. Потом вдруг нахмурился и опять произнес "знакомое":

   - Лаар гу.

   По проскальзывающим в его голосе властным ноткам капрал сообразил: "Этот - главный. Этого валить в первую очередь". Подумал и мысленно усмехнулся: "Один против четырех? Безоружный?" Потом тихо вздохнул и ответил на свой же вопрос: "Увы. Легче сразу самоубиться..."

   Главный бандит тем временем сунул бластер за пояс, подошел к Лиаре, внимательно её осмотрел, потом переключился на Мину, но в конце концов остановился перед замершей, как изваяние, Улой.

   - Миата гу. Каре ла ши гиар хао, - проговорил он каким-то скабрезным тоном, затем неожиданно взял женщину за подбородок и придвинулся к ней вплотную.

   - Хаар га! Кау ла тао мо!

   Даже не знающий языка Рив, понял, что это ругательство, причем, грязное. А после того, как Ула плюнула в рожу бандита, сомнения и вовсе отпали.

   Главарь нападавших выпрямился, молча вытер плевок и коротко, без замаха, ударил женщину по лицу. Голова Улы дёрнулась, по губам потекла кровь.

   В ту же секунду внутри у капрала словно что-то оборвалось. Или наоборот - вернулось. Как будто ему опять вживили имплант. Боевой. Заставляющий драться с врагом до тех пор, пока руки способны держать оружие. Пока ещё можно жить. Пока можно дышать. Пока ещё целы "зубы" и "когти". Пока есть хоть малейшая, хоть крохотная возможность вцепиться в противника, чтобы давить, ломать, грызть, бить, рвать на части...

   Сейчас Рив видел перед собой не Улу и предводителя банды. Он видел стонущую от боли снайпершу с планеты Рангул и себя самого, склонившегося над измученной жертвой.

   Рывок. В каждой руке по ножу.

   Перекат. Подсечка. Росчерк клинка.

   Ближний бандит оседает на землю, хватаясь за горло, ещё не осознавая, что уже умер.

   Главарь реагирует быстро. Тянется к бластеру и жмёт кнопку на пульте.

   Последнее - самое умное, но и самое бесполезное.

   Во время схватки у обладателей боевых имплантов болевые ощущения попросту отключаются.

   Нож летит в цель. Противник рушится на песок. Из глазницы торчит лишь потёртая рукоять. Лезвие капрал не видит, но точно знает: острие разделочного ножа "щекочет" бандиту затылок.

   Кутао с копьём - глупец. Он жаждет ближнего боя.

   Блэкхокеру это только на руку. Тело врага - неплохая защита от выстрелов.

   Сразу четыре заряда, предназначенных для капрала, принимает в себя копьеносец.

   А теперь в сторону и вперёд, пока ценитель верлодов не догадался перевести бластер на непрерывный огонь.

   Влево, вправо, на землю, прыжок, снова направо...

   Заряды проходят мимо...

   Удар.

   Последний противник падает наземь со сломанным кадыком.

   Всё. Кончено.

   Ощущение импланта уходит. Вместо него наваливается жуткая боль...

   Чёрт! Кнопка! Этот подонок просто зажал её...

   Прежде, чем Рив снова открыл глаза, он почувствовал какую-то странную "невесомость". Как будто он лежит на волнах, и они качают его, словно младенца в люльке. Тёплый ветерок овевает лицо. Он несёт с собой терпкий, но одновременно чертовски приятный запах...

   Сознание прояснилось.

   Голова Рива покоилась на коленях у Улы. Женщина осторожно гладила его по волосам.

   Её голос показался капралу журчанием горного ручейка:

   - Прости. Я была неправа. Ты - не кутао...

   К несчастью, последствия болевого шока оказались довольно серьёзными. Внутренние органы получили значительные повреждения, и быстро восстановиться у Рива не получилось. В оазис его везли на "носилках". Закрепили кусок плотной ткани между двумя верлодами и уложили на него капрала. В этом своеобразном "гамаке" он и провёл почти половину пути.

   Женщины по очереди дежурили возле него. Ехали рядом и следили, чтобы верлоды шли ровно и "героя" не слишком укачивало. Мать Тирика, кстати, оказывалась "дежурной" чаще других. Она же кормила Рива во время коротких остановок, не допуская до него ни Лиару, ни Мину. Ближе к полуночи Ула скомандовала привал. Рив мысленно поблагодарил её, поскольку чувствовал - чтобы полностью восстановиться, ему надо просто поспать. Часов пять или шесть.