Читаем Водораздел полностью

— Президент назначил меня на эту должность как минимум на два года. Он дал мне полный карт–бланш в кадровых вопросах. Велел, так сказать, произвести полную инвентаризацию и при необходимости зачистку в округе! А теперь я скажу все, что должен сказать. Агарков и иже с ним — это позор России!!! Самый натуральный позор! И я, вступая в должность, да себе клятву Ганнибала, что таких людей больше не будет в нашей власти. Безусловно, Агарков — это самый одиозный из всех губернаторов нашего округа. И не скрою, что с самого вступления в должность я поставил перед собой цель раз и навсегда прекратить это позорное правление. Я вижу, что материала у вас больше чем достаточно.

Брусницын слушал это вдохновенное выступление полпреда и отмечал про себя, что не чувствует даже доли того почтения, которое внушал его утренний собеседник Резо. Коренчук показался ему совершенно опереточным персонажем, и скорее всего Брусницын и посчитал бы его таким, если бы не знал о его роли в недавней российской истории. Тем не менее, с полпредом Брусницын чувствовал себя намного более уверенно, чем с Резо.

— Скажите, что вы намерены с этим делать? — спросил полпред, закончив свои пафосные излияния.

— Ну, как видите, здесь речь идет о первых лицах региона. Во главе тендерной комиссии стоял вице–губернатор Шумилов, а документы подписывали министр имущественных отношений Калинкин и его зам по банкротству Мормышкин. Конечно, это само по себе не доказательство участия Шумилова в преднамеренном банкротстве, он может сослаться на то, что его самого ввели в заблуждение. Зато материал на министра Калинкина здесь имеется в полном комплекте. Его можно закрывать уже сегодня. Полагаю, что если он даст показания на Шумилова, то можно будет брать и его. Понятно, что здесь ничего нет на первое лицо, поскольку нигде нет его подписи, Дмитрий Иванович далеко не такой дурак, как иногда выглядит. Но если при желании тряхнуть вышенаназванных лиц, то получим полный комплекс показаний, достаточных для того, чтобы вы смоги предложить Дмитрию Ивановичу, к примеру, уйти в отставку по собственному желанию.

— Хорошо, хорошо, — полпред присел, налил себе стакан воды без газа, и быстро выпил его, — ну а с Чавия вы что делать намерены?

— По Роману Вахтанговичу здесь к сожалению нет прямого материала, зато его племянника Георгия Чавия, которого краевое правительство поставило сначала арбитражным управляющим можно спокойно закрывать. Иск о банкротстве был подан все той же «Интермс», которую в совете директоров порта представлял все тот же Чавия–младший, поэтому по всем эпизодам как главный фигурант пойдет он. Ну, я полагаю, в нашем арсенале найдутся средства, чтобы заставить племянника дать показания на любимого дядю, — объяснил Брусницын.

— Хорошо, хорошо. А скажите, что вам нужно, чтобы начать действовать немедленно? — спросил полпред тоном ребенка, которому не терпится увидеть принесенный подарок.

— Во–первых, мне нужны полностью развязанные руки. Мне нужно, чтобы мое непосредственное начальство в лице того, кто придет на смену генералу, предоставило бы мне полную свободу действий. Во–вторых, мне для того, чтобы начать оперативно–следственные мероприятия, мне необходима прокурорская санкция, но я хорошо знаю, что наша краевая прокуратура такой санкции никогда не даст, — произнес Брусницын

— Я вас понял. Можете считать, что назначение исполняющим обязанности начальника управления уже у вас в кармане. Я прямо сейчас позвоню генералу Вышневецкому, начальнику окружного управления ФСБ, и скажу, чтобы вас назначили, и еще до вечера вы станете и. о. Дальше, я думаю, в течение месяца самое большее — вы будете утверждены в этой должности. Во всяком случае, я приложу к тому все усилия. Теперь дальше. Санкцию прокуратуры федерального округа вы получите, самое большее, послезавтра. Так что можете начинать готовить спецоперацию. Да и еще. Поймите меня правильно. Мы обсуждали с покойным генералом Гладышевым перспективы начала этой спецоперации под кодовым названием «Губерния». Гладышев говорил, что на Агаркове уже пробу ставить некуда. Я хотел, назначить генерала своим замом. Да, как видите, Бог располагает… Да… В общем, думайте, какие еще есть резервные варианты, чтобы подойти к губернатору со всех сторон.

— Не сомневайтесь, Сергей Виленович, они найдутся, — и Брусницын уверенно улыбнулся.

— В общем, имейте в виду, что должность начальника управления — для вас не потолок. Если все у вас получится, то нам с вами отроются большущие горизонты для проведения зачистки уже в масштабах всего федерального округа. А кстати, кого бы вы посоветовали бы мне назначить на должность главного федерального инспектора по краю? Есть предложения? Агарков все пытается сосватать Алимжанова, своего зама, а вы что скажите?

Перейти на страницу:

Похожие книги

Аламут (ЛП)
Аламут (ЛП)

"При самом близоруком прочтении "Аламута", - пишет переводчик Майкл Биггинс в своем послесловии к этому изданию, - могут укрепиться некоторые стереотипные представления о Ближнем Востоке как об исключительном доме фанатиков и беспрекословных фундаменталистов... Но внимательные читатели должны уходить от "Аламута" совсем с другим ощущением".   Публикуя эту книгу, мы стремимся разрушить ненавистные стереотипы, а не укрепить их. Что мы отмечаем в "Аламуте", так это то, как автор показывает, что любой идеологией может манипулировать харизматичный лидер и превращать индивидуальные убеждения в фанатизм. Аламут можно рассматривать как аргумент против систем верований, которые лишают человека способности действовать и мыслить нравственно. Основные выводы из истории Хасана ибн Саббаха заключаются не в том, что ислам или религия по своей сути предрасполагают к терроризму, а в том, что любая идеология, будь то религиозная, националистическая или иная, может быть использована в драматических и опасных целях. Действительно, "Аламут" был написан в ответ на европейский политический климат 1938 года, когда на континенте набирали силу тоталитарные силы.   Мы надеемся, что мысли, убеждения и мотивы этих персонажей не воспринимаются как представление ислама или как доказательство того, что ислам потворствует насилию или террористам-самоубийцам. Доктрины, представленные в этой книге, включая высший девиз исмаилитов "Ничто не истинно, все дозволено", не соответствуют убеждениям большинства мусульман на протяжении веков, а скорее относительно небольшой секты.   Именно в таком духе мы предлагаем вам наше издание этой книги. Мы надеемся, что вы прочтете и оцените ее по достоинству.    

Владимир Бартол

Проза / Историческая проза