Водяная магия

— Я как раз было собралась, — продолжила русалка уже с меньшим апломбом, — но тут явились вы со своими заклинаниями… Впрочем, я не в претензии: вы позвали меня по всем правилам, и я готова исполнить ваше желание. Итак, чего вы хотите?

— Мы вам уже объяснили, — вежливо напомнила Мэвис, которая в глубине души была ужасно расстроена тем, что волшебная русалка оказалась столь несговорчивой и самонадеянной особой — и это после того, как они целый день только и думали, что о ее спасении, ради нее нарядились в свои лучшие платья и не пожалели трех пенни с носа за право увидеть ее вблизи. — Мы же объяснили, что хотим вам помочь. Нас попросила об этом другая русалка, когда мы встретили ее на морском берегу. Она ничего не говорила о вашей водяной магии, но зато она сказала, что вы очень скоро умрете в неволе.

— Вот как? Странно, очень странно. Во всяком случае спасибо, что пришли и передали мне ее слова, — теперь уже русалка выглядела озадаченной. — Если она так сказала, это может означать одно из двух: либо солнце сейчас находится под Знаком Весов, что невозможно в это время года, либо петля, которой меня захлестнули, была сплетена из шерсти ламы, что также исключается — насколько я знаю, ламы водятся совсем в других широтах, на противоположном краю Земли. Кстати, вам ничего не известно о том, каким образом меня поймали?

— Нет, — хором откликнулись Бернард и Кэтлин.

— Да, — одновременно с ними сказали старшие дети, — это, скорее всего, было лассо одного джентльмена из Южной Америки.

— Подумать только, какая досада! — в отчаянии вскричала русалка. — Не зря я заподозрила тут что-то неладное. Но кто мог ожидать появления в здешних местах лассо из шерсти ламы? Теперь ине понятно, почему всякий раз, когда я пыталась вызывать Великую Бурю — а я сделала как минимум пятьсот таких попыток, — что-то мешало мне завершить заклинание.

— То есть, вы чувствовали, что ваша магия все равно не сработает, и потому бросали это дело, недоколдовывая до конца? — переспросил дотошный Бернард.

Русалка не успела ответить, поскольку глухая барабанная дробь, в течение нескольких последних минут рокотавшая снаружи, вдруг резко усилилась, возвещая о начале представления, и в комнату просунулась голова Циркового Мальчика.

— Поторопитесь, не то вы рискуете прозевать мой сногсшибательный номер: Чудо-Ребенок на Лошади с Тамбурином, — произнесла голова и в ту же секунду исчезла.

— Ах, они уже там начинают, — забеспокоилась Мэвис, — а мы все еще не условились о том, как будем вас спасать.

— Это верно, — заметила русалка довольно-таки беззаботным тоном.

— Послушайте, — сказал Фрэнк, — вы ведь и вправду хотите, чтобы мы вас спасли, не так ли?

— Ясное дело, хочу, поскольку теперь мне известно об этом проклятом лассо. Однако я не могу ходить по земле, а на руках вам меня не унести. Давайте сделаем так: вы приедете сюда глубокой ночью на колеснице и поможете мне в нее перебраться, а затем мы помчимся прямо к морю и с разгону вьедем в воду, так что я вновь окажусь в своей стихии, а вы тем временем вплавь доберетесь до берега. По-моему, отличный план.

— Не знаю, не знаю, — засомневался Бернард. — Вряд ли мы сумеем доплыть до берега вместе с лошадьми и колесницей. Насколько я помню, подобные вещи не удавалось сделать даже египетскому фараону, а он уж наверное плавал не хуже нас.

На сей раз — что случается не так уж часто — Фрэнк и Мэвис поддержали своего скептически настроенного брата.

— Не представляю, где мы раздобудем колесницу, — сказала Мэвис.

— Попробуйте придумать другой план, — попросил Фрэнк.

Однако русалка не обратила на их слова никакого внимания.

— Итак, решено, — заявила она. — Жду вас нынче глубокой ночью вместе с колесницей, — и, обмотав плечи и голову морскими водорослями, погрузилась на дно бака, оставив детей стоять вокруг в полной растерянности. Снаружи меж тем доносилась веселая музыка, сопровождаемая глухим топотом конских копыт по опилкам цирковой арены.

— Что же нам теперь делать? — первым нарушил молчание Фрэнсис.

— Как это что? Идти смотреть представление, — сказал Бернард.

— О колеснице можно будет поговорить и после, — добавила Мэвис.

— До глубокой ночи еще полным-полно времени, — Кэтлин шагнула к выходу. — Ну же, Берни, идем скорее.

И они пошли смотреть представление.