Во цвете самых пылких лет

Конечно, ребят с позором изгнали. Когда они шли по двору, то еще видели всхлипывающую в окне Люду, а две женщины и суровый начальник кричали им проклятия.

Этот случай доконал Ваську, и без того с подозрением относящегося к коту. Он сказал, что Джанмурчи надо немедленно продать. И друзья отправились на рынок.

— Тут должно быть специальное место, где продают котов и собак, — сказал Васька.

Это место они, с помощью редких уже посетителей и продавцов всякой всячины, все-таки нашли. Здесь было пусто. То ли сегодня продали уже всех котов, то ли в этот день вообще их не продавали, то ли в этих местах продажа указанных животных не была особенно популярной. Но Васька со Славкой тем не менее решили торговать. Прошло полчаса, и Тарабукин рассердился: по его наблюдению, друг хитрил и симулировал. Только появлялся человек и направлялся в их сторону, как Канаев сразу начинал напевать себе под нос и делал вид, что он здесь просто так, прогуливается с собственным котом. Чтобы пресечь это поведение, Васька стал выкрикивать:

— А вот кот! Прекрасный кот! Очень, между прочим, пушистый экземпляр! Специальная порода! Этот… йоркшир! Незаменим в домашнем хозяйстве! Способствует комфорту современного жилья, охраняет теплые отношения между супругами!

На эти крики стали подходить. Ваську слушали с интересом, а он заливался как соловей. Наконец одна уже очень старая дама в брюках подошла к Славке и, тронув Джанмурчи за шерсть, чопорно спросила:

— Сколько просите за киску?

Кот злобно ургнул и не замедлил впиться зубами в ее палец. Дама отдернула руку и нехорошо выругалась, а Славка так глянул на нее и мстительно захохотал, что она сразу убралась.

Следующим был моряк торгового флота, весь в рыжих бакенбардах и лицом немножко похожий на мопсика. Не слушая тарабукинских восхвалений, он сразу двинулся к Славке, подошел и небольно ткнул в бок кулаком:

— Продаешь зверя, дружба?

— Он и крыс жрет! — бросился к нему Васька. — Так что если использовать в судовых условиях…

— Сколько просишь? — На Ваську моряк никак не отреагировал и обратился снова к Славке.

Тот выпучил страшно глаза:

— Тысячу!

Васька отшатнулся, словно испугавшись, что моряк его вот-вот ударит. Однако тот был невозмутим:

— Долларов, марок, иен?

— Драхм.

— Юноша, считайте, что я оценил ваш юмор! — моряк улыбнулся, окончательно став похожим на веселого песика, вынул из кармана два пакетика жвачки, — один распечатал себе, другой отдал Славке. Ваське ничего не досталось, и он озлился:

— Покупаете кота, гражданин?

— Заверните! — парень извлек из бумажника потертую рыжую бумажку и сунул Славке.

— Он… не продается! — с неподдельным испугом воскликнул тот, а Васька проорал моряку в ухо:

— Надо бы надбавить! Животное породистое, нежное!

Однако моряк ловко выхватил кота из Славкиных рук, отошел недалеко, спустив на землю, топнул ногой, хлопнул в ладоши и, теперь уже совсем по-собачьи, хамкнул:

— Ррыы-хх… ав-ав!..

Только кота и видели.

Ушел и моряк, крикнув на прощанье:

— Чао, синьоры! Не пробовали отдавать в женихи своего кота? Можете иметь капитал!

Васька и Славка поудивлялись происшедшему, но недолго. Зато теперь у них был рубль. Деньги, хоть и небольшие.

14

Васька предложил рубль проесть. «А то потеряем силы и не сможем выполнять тяжелую физическую работу», — так обосновал он свое предложение. Славка и не думал спорить: его жгло воспоминание о колбасе, которую он съел утром совместно с котом и от которой другу не досталось ни кусочка. И действительно: что еще оставалось с ним делать, с этим рублем? Искать с ним ночлег? Да кто на юге пустит ночевать за такие деньги!

Благополучно проев рубль в столовке, друзья немножко повеселели, и будущее снова стало им казаться не таким уж мрачным. Только Славка Канаев слегка грустил: ему было жалко кота, которого бессердечный моряк пустил одного по большому городу. Разорвут, разорвут его собаки! Сомнет машина! О Джанмурчи! Слеза поползла по грязному Славкиному лицу, и он забыл, куда они идут.

Васька, заметив, что с товарищем не все ладно, шел тихо рядом, не нарушая его переживаний. Они вошли в открытую дверь, прошли в помещение, и Тарабукин, усадив друга на стул, побренчал мелочью перед какой-то тетенькой за барьером, отсчитал ей копейки и вскоре вернулся, положил перед Славкой конверт и листочек бумаги; верхний уголок украшали незатейливый курортный пейзажик с пальмами и надпись: «Привет с Черного моря!» Тут только расстроенный Славка сообразил, что они пришли на почту.

Ежесекундно тыкая перья в неглубокие чернильницы, они стали писать письма. Васька врал просто, нехитро: так и так, добрались благополучно, устроились на квартиру, по рублю в сутки, хозяйка хорошая, душевная женщина, похожа на тебя, мама, обещает давать иногда виноград и яблоки из своего сада бесплатно, но писать лучше не по адресу, а до востребования, потому что глупый хозяйский кот Джанмурчи обожает рвать и утаскивать куда-то чужие письма. А почта совсем недалеко, и им со Славкой ничего не стоит каждый день заходить туда по дороге к морю. Сегодня и вчера купались и уже загорели. До свиданья.