Во славу Отечества!

Во время второй атаки Русский легион здорово помог своим соседям, вовремя переправив в их тылы свои, наконец-то прибывшие, пушки. Огонь этих орудий сильно потрепал ряды германской пехоты, атакующей позиции дивизии. В этом бою особо отличились тирайеры, которые мужественно бились с врагом, сумевшим в некоторых местах ворваться в передовые траншеи. Дивизия понесла большие потери, но враг не прошел.

Стремясь закрепить успех и тем самым создать островок стабильности в море хаоса, Фош срочно подтянул к Шато-Тьерри 35-ю и 51-ю французские дивизии, надёжно стабилизировав этот участок фронта. Появление участка фронта, где немцы не смогли пройти, вселило в сердца союзников столь необходимую надежду в тот страшный май.

Не пожелав замечать осечку рейхсвера при Шато-Тьерри, Людендорф упрямо рвался к Парижу, оставив непокоренный город в стороне, слегка сдвинув направление своего наступления вправо. Ведомые вперед своим любимым фельдмаршалом, немцы перерезали железнодорожный путь из Амьена в Париж и вышли к передним рубежам обороны французской столицы, полностью повторив свой триумфальный успех времён четырнадцатого года.

Получив по телефону благодарность кайзера и Гинденбурга, прибывших в Компьен, Людендорф, не задерживаясь ни на один день, продолжал наступать. Двадцать девятого мая германский кулак пробил внешнее оборонительное кольцо города, устремившись к Сене для последующего обхода Парижа с северо-запада. При этом было разгромлено пять союзных дивизий, поспешно переброшенных маршалом Фошем из отнюдь не бесконечного резерва союзников.

Учитывая реальную угрозу захвата столицы, союзный командующий лихорадочно перебросил войска со спокойных участков фронтов для спасения столицы. Так, стоявшие под Нанси французские дивизии были заменены американцами Першинга, о чём впоследствии Фош очень пожалеет.

Тридцатого и тридцать первого мая Людендорф снова смещает направление своего наступления вправо, сосредотачивает все усилия на прорыве к Сене, оставляя узкий участок земли вдоль Марны в руках союзников. Удар германского парового катка ещё очень силён, и он безжалостно перемалывает сначала две, а затем ещё одну французскую дивизию, заслонявшую прямую дорогу к Сене. Германские дальнобойные орудия немедленно начинают обстрел Парижа, беря за основной ориентир знаменитую Эйфелеву башню.

Вражеские снаряды стали рваться на площадях и улицах столицы, разрушая дома и убивая мирных жителей. Многие члены правительства предложили Клемансо оставить город, но премьер-министр был непоколебим. Выступая по радио, он громко опроверг слухи об уходе из города:

– Я буду сражаться перед Парижем, я буду сражаться в Париже, я буду сражаться за Парижем.

После столь эмоциональной речи главы правительства у многих парижан с души свалился тяжёлый камень, и появилась надежда, что столицу ещё смогут отстоять.

Первого июня германские дивизии вышли к Сене, но не смогли с ходу преодолеть главную реку Франции. По всем признакам немецкое наступление стало ослабевать, начала сказываться оторванность ударных частей от баз снабжения и общая усталость войск от непрерывных боев. Находясь в штабе 14-й германской дивизии, в числе первых вышедшей к водному рубежу, Людендорф неистово распекал своих генералов, чья тупость грозила украсть у рейха близкую победу, он обещал безжалостно расстрелять командиров рот и батальонов, но, в конце концов, был вынужден дать войскам сутки для подготовки форсирования Сены.

Эта задержка оказалась роковой для всего германского наступления и позволила Фошу начать переброску Русского легиона вместе с остатками Марокканской дивизии к стенам Парижа, как самых боеспособных частей. Для этой цели были использованы не только грузовые машины союзников, но даже автомобили парижских таксистов и весь личный автопарк французского правительства во главе с Клемансо.

В ночь со 2-го на 3 июня немцы успешно форсировали Сену. Людендорф вновь блеснул оригинальной идеей преодоления водных преград. Никто в мире раньше не применял подобное приспособление, как никто не применил его и до сих пор.

Для преодоления Сены немцы использовали шесть гигантских складных лестниц, специально изготовленных по заказу фельдмаршала. В этом месте русло Сены делало своеобразную петлю, что значительно облегчило задачу при наведении воздушной переправы. Ширина каждой лестницы позволяла проползти одновременно двум солдатам в полной боевой выкладке. Такой необычный ход оказался очень успешным, и немцы без особых потерь достигли противоположного берега, где принялись немедленно рыть окопы и устанавливать пулеметные гнезда.

Людендорф буквально светился от счастья, когда связные доложили о занятии плацдарма на противоположном берегу. Теперь оставалось лишь навести надёжную переправу и продвинуться вперед на каких-то десять, от силы пятнадцать километров, чтобы дожать Париж. Оказавшись между молотом и наковальней сил рейхсвера, не имея со стороны Версаля оборонительных позиций, защита города должна была лопнуть, как пустой орех, в течение 24 часов.