Во имя Разума. Уникум

Но Георагзис тут же решил, что ему делать.

– Ратибор, направь «Джинн» на меня! – крикнул он.

– Ратибор, не смей! Я тебе запрещаю! – только и успел крикнуть Кирилл.

Но Ратибор уже нажимал на другую кнопку – кнопку перевоплощения.

– Мы же не знаем, что теперь будет с Георагзисом, – закончил Кирилл загробным голосом.

– Все будет в порядке, не волнуйся, – заверил его Георагзис. – Иначе нам с Талариусом не справиться. Будем действовать его же оружием.

Голос его стал меняться, как в испорченной кассете, глаза вспыхнули желтым огнем. Но внешность не изменилась, только черты лица обострились, напоминая маску. Он замер на полуслове, прислушиваясь к себе, своим новым ощущениям и возможностям. Море информации заполонило его мозг, его тело, и он стоял потрясенный, обновленный и возрожденный, он чувствовал каждую клетку своего нового тела, чувствовал прилив сил, энергии и духа. Он почувствовал себя суперменом, способным на многое. И мир вокруг изменился. Он стал виртуальным, стал объемной голограммой двухмерного пространства, информационным полем. Он мог теперь видеть очень далеко, приближать отдельные предметы, анализировать их и разложить на составные части в своем мозгу. А еще он мог теперь слышать и чувствовать мысли других людей. Это было невероятно, это было поразительно, это было прекрасно.

Талариус в теле Сияны отпустил Ратибора, ему уже было не до мальчишки. Глядя на перевоплощающегося Георагзиса, Талариус понял, что ему делать и как избавиться от этого хилого тела, которое он занимает. Нужно всего лишь перевоплотиться, создать себе новое тело, и для этого ему уже не понадобится какой–то там допотопный «Джинн». Программа «Джинна» и информация о других формах у него есть в мозгу. И Талариус дал мысленный сигнал, импульс на запуск этой программы. И в следующий момент он стал перевоплощаться.

Ратибор первым почувствовал это, он стоял рядом с Сияной. Неуловимое движение воздуха, звук вне уровня слышимости, запах газа, который не пахнет. Наверное, это так ощущается колебание электромагнитного поля. Ратибор резко оглянулся на Сияну и, вскрикнув от неожиданности, отскочил. Все повернули головы. Сияна перевоплощалась в чудовище, трехрукое, трехногое, трехглазое.

– Сияна, борись, сопротивляйся! – крикнул Вадим. – Не позволяй Талариусу меняться! В кого это он перевоплощается? Что за урод?

– Сельзарянин, берсеркер, что, не узнал? – подсказал Кирилл. – Мы уже были в таких костюмах на планете Сельзар. Быстро шлемы на лицо! И защитное поле!

Но что это! За спиной у чудовища выросли огромные кожистые крылья. Талариус взмахнул ими, подняв ветер, и взлетел. А следом поднялся в воздух еще такой же берсеркер. Это был Георагзис. Они кружили друг перед другом и наконец сцепились в кровавом поединке, кто кого одолеет.

– О, нет! – воскликнул Вадим. – Битва – это не вариант. Там же Сияна, она может погибнуть.

– Думаю, Георагзис знает, что делает, – сказал Кирилл.

– Может, и нам присоединиться? – предложил Ратибор мечтательно. – «Джинны» у нас есть. Так мы все точно одного одолеем.

– Вот тебя там только и не хватало! – отмахнулся Кирилл.

– Нет, это идея! – подхватил Вадим. – Поможем Георагзису.

И вот еще три берсеркера взмыли в небо и бросились к дерущимся. Но они не успели. Талариус с Георагзисом внезапно исчезли.

Оставшиеся крылатые чудовища опустились на землю и снова превратились в людей.

– Жаль, не получилось, – вздохнул Ратибор. – Где они теперь?

– Я поищу с помощью браслета, а вы пока оставайтесь здесь, – предложил Вадим. – Что мы будем всей кучей гоняться друг за другом?

– Давай, – согласился Кирилл. – Надо же кому–то за Ратибором последить.

– Но если что, мы готовы! – не отстал Ратибор.

Глава 8

Вадим очутился в диких джунглях и попал под сильный ливень. Струи воды, почти горячие, стекали по шлему сверкающими от вспышек молний скрученными веревками. Непролазные заросли диковинных растений закрывали небо. Воздух тяжелый, влажный, пряный, как в теплице. И никого вокруг. Конечно, если приглядеться повнимательнее, то в листве, под ветками, на стволах деревьев можно заметить каких–то насекомых, довольно крупных и необычных, прятавшихся от дождя.

Интересно, куда это его занесло? Сквозь шум ливня, ударов струй по листьям доносятся и другие звуки, от которых волосы шевелятся на голове, – завывания, стоны, рев и визг, а также слышится шум и скрежет ломающихся деревьев, какие–то глухие удары, отчего земля дрожит и гудит – так, наверное, проходит стадо слонов.