Внутри ауры

Из-за постоянной качки сон был тревожным. Дискомфорт и незнакомая обстановка беспокоили сознание и не позволяли ему надолго отключиться. Моментами каждый нелегальный пассажир вскакивал от постороннего звука и в ужасе и непонимании оглядывался по сторонам. Но, видя за бортом густой темный лес, засыпал снова. Стоило солнечным лучам озарить полость контейнера и прикрытые веки, напряженный мозг вмиг пробудился и уже не мог, несмотря на остаточную усталость, позволить себе еще отдохнуть.

Маша с резкой болью в лопатках пересилила себя и перенесла торс в вертикальное положение. Протерев глаза, перед ней предстала картина: на фоне сменяющихся друг за другом зеленых деревьев медитирует в позе лотоса выспавшийся Антон. Позади него вагонный хвост на приличной скорости качался из стороны в сторону, а парень даже и думать забыл о технике безопасности.

— Ты совсем бесстрашный? — посмеялась Маша и с ощутимой неустойчивостью в ногах старалась держаться ближе к полу.

Антон приоткрыл один глаз, чтобы исследовать обстановку, но затем вновь закрыл.

— Зато я летаю. На этом месте действительно себя чувствуешь порхающей птицей.

— Смотри не улети далеко.

— Не беспокойтесь, я вас не брошу.

Маша сладко зевнула и потянулась. Кирилл еще спал, уткнувшись лицом в капюшон толстовки.

— Что-то даже кушать хочется, — призналась она.

— Это все свежий воздух! — объяснил Антон. — Ты только глянь вокруг!

Несмотря на ветер, его слова было слышно отчетливо. Вокруг, действительно, царствовала дикая природа. Создавалось впечатление, что товарняк пробирается через самую глубину тайги. Случись тут оказаться в другой ситуации, выбраться не было бы шансов. Маша начала копаться в пакетах с едой, планируя раздобыть всем завтрак.

— Ты не знаешь, когда следующая остановка будет?

— По моим расчетам, следующая заправка и досмотр должны быть в Варшаве. Беларусь мы проехали ночью. Как я и предполагал, серьезного контроля не было.

— Мы что, в городе тормозили? — ошеломленно уставилась на него девушка.

— Да, — подтвердил благополучно Антон, — в Минске ночью. Вы спали, я вас не стал будить.

— Охрана была?

— Формальная. Где-то вдалеке я пару человек видел. Белорусы же нам доверяют, поэтому вряд ли будут в бутылку лезть. Вот поляки уже да…

— Что делать будем?

— Укроемся между товарами и будем надеяться на чудо.

— Отличный план, — саркастично заявила Маша.

Девушка достала хлебцы, паштет, плавленый сыр, колбасу и принялась всем делать бутерброды. Высоты стены контейнера хватало, чтобы капризный ветер не задувал и не сносил творения. Тут замычал рядом Кирилл и после череды извиваний, оказался возле Маши. Угрюмое опустошенное лицо не выражало совершенно ничего, кроме презрения ко всему.

— Доброе утро, — осторожно сказала Маша.

— Доброе, — подавил Кирилл в себе негатив и положил начало борьбы с внутренним рецидивом болезни.

Маша разом все поняла и потянулась без слов поцеловать юношу, и тот беспрекословно ответил взаимностью.

— Кушать будешь?

Кирилл отрицательно покачал головой. От мысли о еде к горлу подступил тошнотворный ком, и кожа на лице становилось мертвецки бледной. Девушка под напором переживаний хотела еще задать вопросы, но вместе с тем понимала, что они излишни и лучше Кирилла пока оставить в покое. Она ему протянула бутылку с водой, а сама сосредоточилась на тщательном намазывании паштета на хлебец.

— Теперь и я проголодался, — в характерном оптимистичном расположении духа Антон перебрался к столу.

— Угощайся, — Маша протянула ему большую часть, чтобы труд не пропал зря.

— Спасибо. Очень вкусно. В столкновении с дикими условиями очень важно иметь полный запас сил. Неизвестно, что будет дальше.

Кирилл прилег на свое место и замер. Он понимал, что не существует определенных причин этому состоянию, у которого он каждый раз оказывался беспомощным заложником. Маша гладила его по руке, а затем решила перевести тему, чтобы разрядить сложившуюся обстановку.

— Антон, а как ты решился на такое большое путешествие?

— Я же рассказывал, — с аппетитом он пережевывал угощение. — Я и до этого обожал скитаться по миру, а тут родилась цель, и я стартовал… А расстояние тут уже не важно — тысячью километров больше, тысячью меньше…

— А как отреагировали твои родные: друзья, родители?

— Друзья у меня сейчас такие же, как и я. Все в разъездах кто где. А вот родители…

Маше на секунду показалось, что товарищ на секунду изменился в лице, в настроении промелькнула тоска.

— Знаете, ребят, — вернулся Антон к теме, понимая, что не сможет долго обходить больные точки, — это очень долгая история. Если у вас есть желание слушать, то я расскажу…

— У нас есть, конечно. Но если ты и сам готов поделиться с нами.

Кирилл утвердительно кивнул головой.