Внутри ауры

Молдован проснулся с первыми проблесками утреннего рассвета. Хоть тот и не был заметен за пасмурными сумерками, но из открытого окна доносилась свежесть нового дня. Мужчина встал и, проходя мимо комнаты, обнаружил отсутствие Кирилла. Кровать была заправлена и выглядела нетронутой. Избранный заподозрил неладное и устремился к выходу. Когда он не нашел парня на крыльце, его взгляд моментально направился в сторону парковки. Машина стояла на месте, дверь была открыта, а в салоне маячил чей-то силуэт. Молдован поспешил и замер в ступоре перед увиденным. Кирилл сидел на переднем сидении, склонив голову над рукой. На внешней стороне ладони он вырезал что-то наподобие незаконченного круга и сейчас сосредоточенно заносил чернила под кожу. Полукруг имел нечеткую штриховую линию и продолжал кровоточить. На соседнем сидение валялись пустые стержни от пишущих ручек, целлофановый пакетик с остатками сушенного белого корня и раскрытая книга-индиго.

— Это символ самого важного на свете, — внезапно молвил умиротворенным голосом Кирилл, глядя на татуировку.

— Ты принял Ihticoyonpui…, — шокировано констатировал факт Молдован.

— Я не знаю, что он означает на самом деле, — продолжал говорить о своем Кирилл.

— Эта была запредельный объём, — заключал в остолбенении Молдован, глядя на пустой пакет.

— Я его нарисовал, чтобы в случае, если утрачу память и рассудок, напомнить себе о самом важном, — заполнял чернилами последние кривые контуры парень. — Меня это однажды спасло уже от сумасшествия и пропасти…

Молдован слушал и смотрел на молодого парня, который в данный момент познавал глубину и необъятность мироздания, пересекал вдоль и поперек временной континуум и смотрел в самое сердце первостепенной сути естества. Молдован ждал, что сейчас произойдет что-то ужасное с его другом. Но, видимо, Пандора позволила еще одному человеку прикоснуться к истине и вернуться обратно в привычную телесную оболочку.

— Я добрался до первоисточника, — говорил Кирилл, — предстал перед абсолютом… Перешел границы знаний, чувств и тайн… Я разом видел, слышал и чувствовал все происходящее за все время существования материи… Я читал догмы хранителей-индиго и переживал вместе с ними хаос, который слишком огромен и опасен для человеческого восприятия… Эти оставленные послания помогали до определенной черты… Черты, где настигла безграничная пустота… Я знал, что и она не предел, но дальше не мог следовать… Она начала меня будто бы расщеплять…. Я начал терять целостность и растворяться… Но меня остановила одна мысль… Единственная, которая угналась за мной вслед и удержала… Я ее записал, чтобы не упустить…

После этих слов Кирилл взял священную книгу и продемонстрировал страницу с новой корявой записью.

— Истина, — только и смог произнести Молдован.

— Любовь, — начал Кирилл, — единственное, что связывает абсолютно каждого с жизнью.

После этого парень с легкостью посмеялся, отложил книгу и решил завершить работу с символическим полукругом. На рану капали слезы, но голос оставался твердым.

— Растворяясь там в этой пустоте, я понял, что всех людей держит, направляет, мотивирует и поддерживает лишь любовь к чему-то. Мы отличаемся по всем характеристикам, параметрам, мышлению, установкам и уготовленному пути, но каждого объединяет лишь элемент любви. Он кажется глупым, субъективным, эфемерным, но… Единым для всех. Именно эта мысль мне позволила сохранить себя и вернуться. Я думал, что это мой конец и дальше быть не может, но я…

— Поверил, — закончил фразу нового избранного Молдован.

— Да. Эта истина меня спасла. Я поверил, что мне есть, за чем вернуться в этот мир обратно.

После этого Кирилл закончил татуировку и опустил руки. Он уставился вдаль свободными просветленными глазами.

— Я отправлюсь за Машей. Теперь я точно знаю, что мне удастся ее спасти, иначе меня бы здесь уже бы не было.

Молдован лишь одобрительно кивнул головой на свершившееся чудо и сказал:

— Ты теперь хранитель книги-индиго. С тобой вера в истину, с которой ты превозмог совершенство. Ты сможешь осуществить то, за чем вернулся.

Кирилл сделал глубокий вдох. Отступили страх, слабость и сомнения. Теперь доминировали осознание правды и смелая легкость. Он был убежден, что, несмотря на опасность и угрозу, он сможет остановить Пиззздюков.

— Я отправлюсь с тобой и помогу тебе, — вдруг отозвался Молдован.

Новый избранный с предвкушением расплылся в озорной улыбке:

— Как же мы это провернем? До Детройта далековато…

Молдован подмигнул, отвечая парню на его самоуверенное прозрение своей бесценной мудростью:

— У меня ведь все-таки где-то пылится украденный вертолет…

Глава 14. Безумный трип

1.

— Ну, где же твой космический корабль?

Кирилл неугомонно торопил Молдована, не в силах усидеть на одном месте. Избранный же гнал машину к окраине индейской резервации.

— Что-то меня тошнит, — поделился своими ощущениями Кирилл.

— А что ты хотел? Ты употребил токсический инородный продукт, — заверил его эксперт. — Может сознанием ты прозрел до колоссальных истин, но желудок у тебя остался человеческий…