Внутренний Замок или Обители

14. Вот как я думала не раз. Я знаю, как мучалась и мучается одна известная мне особа[51], когда она видит, что грешники презирают закон Божий, муки ее столь нестерпимы, что она лучше бы умерла. Думала я и о том, что если душа, чья любовь — почти ничто перед любовью Христовой, просто вынести этого не может, каковы же страдания Господа нашего, Иисуса Христа? Как же тяжко Он жил, если видел, что Его Отца ужасно обижают? Скорби эти уж наверное тяжелее, чем Крестные муки, ибо тогда Он хоть знал, что будет конец мучениям. Кроме того, Он радовался, что спасет нас и докажет Свою любовь Отцу, страдая по Его воле, и Ему было легче, как это бывает с теми, кто из любви к Богу совершает великие подвиги, почти и не чувствуя их тяжести. Что же испытывал Господь, когда так усердно доказывал Своему Отцу верность в послушании Ему и Свою любовь к нам? О, великая радость страдать и исполнять Волю Божию! Но, вместе с этим, — видеть постоянно такие оскорбления, наносимые Богу, и гибель стольких душ, сходящих в ад, должно быть для Него так тягостно, что, думаю, было бы достаточно одного дня подобных страданий, если бы Он был только человеком, чтобы положить конец многим жизням, тем паче — одной.

ГЛАВА III продолжает о том же самом. Говорит о другом роде единения, которого может достигнуть душа милостью Божьей, и о том, как важна тут любовь к ближнему. Глава эта очень полезна.

1. Вернемся теперь к нашей бабочке и посмотрим, что дает Господь, в эту пору. Конечно, мы предполагаем, что она все время старается лучше служить Господу и познавать себя. Если же, получив эту милость, она возомнит, что она в безопасности, и предастся небрежению и забудет путь на Небо, то бишь заповеди Господни, с ней случится то, что случается с бабочкой вышедшей из кокона; ибо та кладет яйца, чтобы размножились другие, а сама умирает. Я говорю, что она кладет яйца, ибо, полагаю, Богу не угодно, чтобы такой великий дар давался напрасно и, если душа не воспользуется им, воспользуются другие. Словом, пока она еще не сошла с пути добродетелей и у нее добрые желания и навыки, она пользует других, сообщая им свое пламя. Даже если оно остыло, она все-таки хочет помочь ближним, поведав им о милостях, которые Бог посылает любящим Его слугам.

2. Я знала одну особу[52], с которой так было. Хотя она совсем сбилась с правого пути, ей нравилось, чтобы другие пользовались от благодеяний, полученных от Бога, и она учила молитве тех, кто не понимает, и принесла много пользы, очень много. Потом Господь снова просветил ее. Правда, до того времени у нее не было опыта в молитве, о которой я говорила выше. Но сколько же, наверное, таких, кого Господь призвал к апостольству, как Иуду, и беседовал с ними, или к царствованию, как Саула, а после они по своей вине погибли! Вот мы и можем заключить, сестрицы; чтобы удостоиться новых милостей и избежать такой погибели, самое верное средство — исполнять заповеди Божьи, не кривя душой. Говорю это не только о тех, кто получает особые дары от Бога, а всем вообще.

3. Несмотря на все, что я сказала, мне кажется, что эта обитель описана не очень ясно. Вход в нее дает столько преимуществ, что хорошо бы не лишать надежды тех, кому Господь не даровал столь сверхъестественных даров, ибо истинного единения с Богом можно достигнуть еще и просто по Его милости, стараясь, чтобы у нас были только Его желания. Сколь многие из нас говорят и думают, что не хотят ничего иного и готовы за это умереть! Вроде бы я уже это сказала; но снова скажу и повторю много раз, что если вы на самом деле достигли единения с Богом, — не заботьтесь о другом усладительном единении, о котором шла речь, ибо самое ценное в нем — то, что в корне, подчинение нашей воли Богу; без этого же оно не будет подлинным. О, как оно желанно! Счастлива душа, достигшая его; она будет жить в мире и в этой жизни, и в будущей. Ничто земное не сокрушит ее, разве только опасность отдалиться от Бога, утеряв Его благодать; ни болезни, ни бедность, ни смерть (разве что умрет тот, кто нужен Церкви Божьей) не смутят ее, она знает: Ему виднее, что Он делает, чем ей — чего она хочет.

4. Наверное, вы замечали, что скорби бывают разные. Одни, нам свойственные по природе, приходят неожиданно, как радость и сочувствие, подобное тому, которое испытал Господь, когда воскрешал Лазаря[53]; они не нарушают единения с волей Божьей и не будоражат душу беспокойной тревожной страстью, которая длится долго. Эти скорби проходят быстро, ибо, как я говорила об усладах при молитвенном размышлении, они, наверное, доходят не до глубин души, а только до чувств и сил. Так бывает в тех, прошлых обителях, но не в этой, здесь мы, как я уже говорила, отрешаемся от чувств, ибо Господь властен обогащать души по-разному, вводя их в эту обитель иными путями, а не кратким, о котором я сказала.