Внутренний враг

– Я не говорю о том, что кого-то надо застрелить, хотя идея, может быть, и неплохая. Они поймали вас на этой планете в капкан!

– Мне претит насилие, – ответил Изя. – Простите, мистер Джет, но вы говорили, что хотели видеть меня по поводу преобразования материи.

Хеллер оглянулся на свой огромный стол и сделал широкий жест рукой:

– Что ж, вот вам пара преобразователей материи.

Там лежали два металлических предмета, совершенно одинаковых. Они состояли из множества деталей и запутанных проводов. А, это были как раз те самые демонстрационные машины для средних школ, которые он достал из ящика в Коннектикуте, – модели для обучения. К ним прилагались стержни для электроразрядов и мешочки для улавливания газа. Хеллер поднял одну из них. Трое девушек живо продирижировали тремя отвертками и предложили их Хеллеру. Он взял инструмент у одной, а две другие покрутили своими и положили их обратно.

Он приступил к разборке предмета. Протянул руку – снова дирижерские жесты – и еще несколько инструментов оказалось у него на столе. Хеллер стал загромождать деталями стол перед Изей. При этом он говорил:

– У меня их два. Так что ничего, если один я разберу.

Эпштейн уставился на лежащие перед ним детали – их было около сорока. Хеллер взял в руки неразобранное устройство.

– Теперь смотрите сюда. – Он показал на верхушку. – Наверху вы устанавливаете стержень из чистого углерода. Машина путем атомной конверсии разлагает его. Кислород выходит с этой стороны, а водород – с другой. Эти два провода – для выхода электрозарядов.

– Ух ты! – только и мог сказать Изя.

Хеллер вытянул руку, и в нее, описав в воздухе замысловатую траекторию, опустилась ручка.

– Это простая химия, – сказал он и принялся писать. – Углерод имеет шесть электронов, кислород – восемь, водород – один электрон. Машина просто смещает электроны в атомах. Углерод перестает быть углеродом. В периодической таблице его электроны смещаются вверх и вниз, и мы получаем кислород и водород. Это описывается формулой: С2 – Н4 + О. – Он перекинул листок бумаги Изе. – Кислород и водород, соединяясь, горят. Ясно?

– Но ведь… но ведь… – засомневался Изя.

– На самом-то деле, – продолжал Хеллер, – количество имеющейся энергии, исходя из электрического потенциала, выше, и планете нужны электродвигатели. Но сейчас почти все работает на двигателях внутреннего сгорания – автомобили и тому подобное. Это дурацкий вид двигателя. В него заливается горючее, чтобы получить тепло, а затем требуется система охлаждения, чтоб это тепло ликвидировать, тратя его впустую. Но люди, похоже, привыкли к нему. Мы же будем пользоваться этим. Данная машина производит кислород и водород из углерода, а на этой планете запасы его почти неисчерпаемы – что и требовалось доказать.

– Любой углерод? – Изя раскрыл рот от удивления.

– Конечно. Нефть, асфальт, старые травы, тряпки. Объем газа – именно газа, а не газолина, – получаемого из единицы твердого вещества, составляет миллиард единиц. Газ занимает ужасно много пространства. Итак, помещаете углерод здесь, сверху, устанавливаете по обе стороны машины баки с искусственным давлением для улавливания газа, здесь – рычаг для регулирования подачи углерода наверху, тут – клапан, служащий акселератором, регулирующим поток газа в сам двигатель, – и дело в шляпе.

– Только не в моей, – печально сказал Изя. – Мне понадобятся подробные чертежи, где была бы видна каждая деталь.

Хеллер вздохнул, протянул руку, сделав какой-то знак пальцами, и одна из девушек церемонно установила чертежную доску, вторая помахала, как флагом, листом чертежной бумаги и приколола его на доску, третья продирижировала двумя ручками, прежде чем Подать. Работа у Хеллера пошла быстро и гладко. Он начал от руки рисовать совершенно точные чертежи с земной символикой, да так стремительно, что рука становилась неясным пятном. В воздухе взвился и лег на доску еще не один лист бумаги, и не одна еще ручка, проделав витиеватый путь дирижерской палочки, была подана Хеллеру. Вскоре у него насчитывалось пятнадцать законченных чертежей, включая общий и отдельных частей аппарата.

Внезапно Изей будто бы овладела деловая лихорадка. Он стал свертывать чертежи, попросил оставить ему одну из моделей, закипела работа, и устройство было собрано заново. Изя взял его и бережно убрал в ящик.

– Я это все запатентую, – сказал он. – Припишу анонимной группе инженеров. Нельзя, чтобы ваше имя упоминалось здесь – из-за этого мистера Гробса, понятно. – Он подумал. – Мне кажется, патенты следует регистрировать от имени корпорации «Транснациональная». Она у меня в руках.

– Патентуйте, – разрешил Хеллер. Неужели он, дурак, не понимал, что Изя крадет его патент? – Я должен работать над другим. Мне нужно сделать баки, и как только испытаю автомобиль на новом горючем, поставлю и на нем бак.

– Давайте, мистер Джет, действуйте. Но чтобы не прослеживалось никакой связи между вашей работой и этими компаниями или «Транснациональной».

– Это я обещаю, – сказал Хеллер.

Три девушки исполнили что-то вроде танца, и одна из них сказала: