Внутренний враг

Он понял. Но просто чтобы досадить мне, упал в обморок. В камере была банка с водой. Я плеснул ему в лицо и привел в чувство,

— Дайте их мне, — простонал он. — Вы хотите приказать, чтобы я сделал нечто ужасное. Я приму их все за один раз!

— Нет, — сказал я, проявляя терпение. — Смерть от этого яда такая мучительная, что хуже и не придумать. Химики из Аппарата работали годами над этой формулой. Если примешь их — выжить уже не надейся.

Он заревел. Пришлось размахнуться и пощечиной вернуть его к теме нашего разговора.

— Теперь будь внимателен. Ты знаешь двух специалистов по подделке в отделе 451?

Тик-Так застонал.

— Ты обязан носить им закуски. Каждую из этих капсул засунешь им в булочки и присыплешь сахаром.

— О! — простонал он. — Вы предлагаете мне убийство!

— Хватит распускать нюни, — оборвал я его. — Когда обслужишь их, очередь за Ботчем. Третью капсулу подложишь ему…

— Ботч?! — вскрикнул он и потерял сознание.

Я еще раз плеснул ему в лицо водой. В конце концов мне удалось привести его в чувство.

— Послушай, — сказал я, — если ты этого не сделаешь, я не отдам Милашке твоей «волшебной» почтовой открытки, когда он будет здесь через три месяца. Начальник «службы ножа» на Мистине получит приказ — и матери твоей придет конец.

Он снова обмяк. Вода кончилась, поэтому пришлось вернуть его к жизни пинками.

— Вот еще что, — сказал я. — Я написал Ломбару, но должен быть уверен. Ты должен оказать на Ломбара все свое влияние, чтобы следующим рейсом с Милашкой обязательно

прибыли два человека — прибыли прямо сюда, в целости и сохранности. Это графиня Крэк и доктор Кроуб.

Он плакал и причитал, метался и бил кулаками по нарам. Я знал, что он будет отказываться, и все предусмотрел. Вынув из кармана небольшое просмотровое устройство, я установил его и, держа Тик-Така за голову, заставил смотреть в него.

Перед ним прошла вся сексуальная сцена, окончившаяся поцелуем и классическим замечанием, сделанным по гипнотическому внушению: «О, ты в тысячу раз лучше, чем Эндоу!» Мы, психологи, знаем свое дело.

— Эндоу убьет меня! Он на всю жизнь засадит меня в тюрьму! Вместе с маньяками!

— Именно так и будет, — подтвердил я. А ведь и впрямь мы, психологи, дело свое знаем. — И если те трое на Волтаре не умрут, а другие двое, что я назвал, не прибудут сюда с Милашкой, эта лента отправится прямиком к Эндоу! Понятно?

Когда я снова привел его в сознание, он понял. После этого не без некоторых усилий с моей стороны я заставлял его репетировать снова и снова, вызвав у него еще один обморок. Его сердцебиение ухудшилось. Но я уже не думал о том, чем его еще помучить, поэтому встал и ушел.

Это был мастерский прием! Хеллер просил прислать целлолога. Кроуб жаждал расправиться с любым красавцем типа Хеллера. Вот я и дам ему Кроуба. Графиня Крэк носит на теле две подделки. Как только она будет здесь, я под каким-нибудь благовидным предлогом просто возьму и выужу их у нее. Она будет рвать и метать, узнав, что Хеллер живет в, публичном доме, и задаст ему такую трепку, что у него все планы провалятся. Она затормозит его дела, а возможно, как я уже говорил Ломбару, и убьет его. Ломбар поймет, что мне нужен наемный убийца женского пола!

И когда я так или иначе разделаюсь с Хеллером, не станет никакой графини Крэк, жаждущей мести. Стоит ей оказаться здесь, уж я позабочусь о том, чтобы с Земли она ни за что не выбралась!

Все свидетели — покойники. Поддельные подписи императора — у меня в руках. Нет, в самом деле — мастерский прием! Я знал, что земная психология не подвела меня и мне удалось безошибочно использовать методы ФБР по сбору улик и фабрикации «ноу-хау».

Впервые за много-много дней я с легким сердцем отправился спать.

Часть ДВАДЦАТЬ ЧЕТВЕРТАЯ

Глава 1

По вполне понятной причине мне хотелось поскорее распроститься с «Бликсо». У этого корабля, в отличие от других посещавших Землю, имелся собственный вид груза — плохие новости. Поэтому, очнувшись от заслуженного сна, я энергично взялся за дело — проштамповывание двухсот фунтов документов. Благо, что капитан Больц мог увезти их с собой на Волтар.

Читать их было бы слишком дорогим удовольствием, поэтому я сидел у себя в кабинете и довольствовался одной штамповкой. Вот уже и рука стала подуставать. Каким это образом всего лишь за десять дней Ботчу удалось скопить такую кучу документов на подпись? Но что уж там говорить — его участь решена. Еще каких-нибудь несколько недель — и ему устроят похороны без воинских почестей; гроб, вероятно, пронесут меж двумя рядами клерков, образовавших арку из поднятых авторучек, а на его памятнике будет надпись: «Место для штампа».

Я привязал удостоверение к ступне и попробовал ставить штампы ногой, но пришлось сгибаться, меняя листы, и у меня заболела спина. Мне пришла в голову бредовая идея: а не выйти ли мне на улицу и не найти ли там слепого нищего, чтобы он штамповал вместо меня? Но они все такие нытики, а за последнее время нытьем я был сыт по горло.

Закончил я только в девять часов вечера. Я взял тележку и отвез бумаги по туннелю в ангар. Двое рабочих погрузили их на корабль.