Внутренний дворец

– Иногда мне кажется, что я взорвусь, – проговорил Тайрен. – Прямо изнутри давит. Нужно что-то делать, а я не знаю, что. А когда знаю, не дают. У тебя такое было когда-нибудь?

– Разве что когда я была очень зла.

– И что ты делала? Пинала подушку или писала письма?

– Иногда. В любом случае какие-то решения лучше принимать, когда хоть немного успокоишься. И можешь оценить, способен ты реально хоть что-то изменить, или все усилия будут лишь беготнёй курицы с отрубленной головой. Иногда мы действительно бессильны, и только и остаётся, что переключиться на что-нибудь другое.

– На что? – с горьким сарказмом поинтересовался Тайрен.

– Не знаю. Но всегда можно что-нибудь придумать.

– Отец будет недоволен… – невпопад повторил Тайрен. – Впрочем, он всегда недоволен.

Он помолчал, поглаживая меня по руке, потом отодвинулся и взглянул мне в лицо:

– Ну а ты что такая кислая сегодня? При других можешь не говорить, но мне-то скажешь?

Я помолчала, удерживаясь от искушения начать ковырять носком пол. Потом всё-таки решилась:

– Ваше высочество, можно спросить? Когда вы берёте другую наложницу – при чём тут здоровье?

– А у вас не знают? Мужчины – носители светлой силы, женщины – тёмной, и обе проявляются в плотской страсти. Светлая сила подобна огню – быстро вспыхивает и быстро сгорает, убывая с каждой вспышкой. Тёмная – воде: долго разогревается, долго остывает, и на место утекшей прибывает новая. Тёмная сила может питать светлую, однако может и поглощать. Поэтому мужчине для сохранения равновесия в своём теле нужны разные женщины, чем больше, тем лучше. Так он может подпитать себя от них, а если ограничиваться одной, она его высушит.

Он посмотрел на выражение моего лица, и снова спросил:

– У вас этого не знают?

– Нет, – мрачно подтвердила я. – У нас считается, что здоровье зависит лишь от удовольствия, которое получаешь, а вот количество женщин значения не имеет… Хотя нет, имеет. Слишком много – так же плохо, как и ни одной. Про мужчину, который растратил себя на слишком многих, говорят «истаскался».

Тайрен негромко рассмеялся.

– Так ты поэтому была недовольна?

– Ну…

– Ничего. Одна-две ночи, чтобы успокоить мою супругу и этот курятник, и я вернусь к тебе, обещаю, – и он нажал пальцем на кончик моего носа.

– Ваше высочество…

– А?

– Если вы планируете после сестры Нуичжи выбрать другую наложницу, и вам всё равно какую…

– Ну?

– Вы не могли бы обратить внимание на сестру Кадж? Она мне кажется вполне достойной вашего внимания.

– Это которая? – уточнил Тайрен.

– Сегодня она была в синем платье с белыми цветами. Стояла рядом с качелями, справа.

– Хм. Она тебе по душе?

Я кивнула.

– Что ж, почему бы нет? – Тайрен улыбнулся. – Кадж так Кадж. Да, кажется, я её помню.

Глава 17

Мне ты в подарок принёс плод айвы ароматный,

Яшмой прекрасною был мой подарок обратный.

Не для того я дарила, чтоб нам обменяться дарами,

А для того, чтобы вечной осталась любовь между нами.

Ши цзин (I, V, 10)

Лавку редкостей у нас, наверное, назвали бы антикварным магазином. Это были две большие комнаты, даже залы, заставленные и завешенные всякими старыми и не очень вещами.

Хозяин к столь высоким гостьям вышел, конечно, сам. Хотя наши лица были скрыты вуалями и никто нас официально не представлял, по-моему, господин Цзае отлично понял, кто к нему пожаловал. И теперь увлечённо показывал нам подносимый прислугой товар, расстилая и раскладывая его на столике, за которым расположилась её высочество, вежливо обмакивая губки в предложенный чай. Я стояла за её спиной, по бокам согнулись ещё две служанки, взятые принцессой в поездку за покупками.

– А вот тут прекрасные госпожи видят ковры, которые ткут в западных оазисах. Но это не просто ковры, которые вы можете увидеть в ковровых рядах на наших рынках. Этим коврам больше двух сотен лет, и это последние, которые были вытканы в Хошонском царстве, прежде чем оно пало под ударами варваров с севера. Посмотрите, какая мягкость, какой длинный и упругий ворс! Если по такому ковру пройти, вы не увидите своих следов, каждая ворсинка тотчас же поднимется!

Я добросовестно пощупала ковёр, действительно мохнатый, как шкура кота персидской породы. Но ей высочество интереса не проявила, и хозяин поспешил перейти к другим экспонатам, то есть товарам.

– А вот, изволите посмотреть, шкуры морских леопардов – их мех не пропускает воду, если надеть шубу из такой шкуры, или просто покрыться ею, не вымокнешь и в самый сильный ливень. А вот не желаете ли перья белой цапли? Ими украшают свои жезлы южные танцоры. А вот это – чучело серебряного фазана…