Вновь: ошибка координат

— Пока мы здесь — битва не окончена! Готовьте ракету, ударим по западному блоку! Он накроет половину города вместе с врагом. Это даст время на эвакуацию, даст время для нового оружия, даст время на новую битву! Если мы отступимся — то проиграем! Жертвы наших братьев будут напрасны! Победа будет недоступна! Координация эвакуации в приоритете. Будущее нашего народа, наших людей зависит от нашей с вами жертвы! Лишь мы стоим между врагом и людьми — так что сделаем так, чтобы история Монолита не закончилась сегодня! Враг берет числом, а мы возьмем его волей! Мы отстоим нашу землю, отстоим наше право быть людьми! Мы не проиграем, потому что нам есть за что умирать! Мы покажем врагу, что такое человек! Мы будем жить после смерти, потому что нас будут помнить! Они живут одним лишь голодом, мы же живем единым человечеством! Покажем им нашу силу! Мы будем кричать, мы будем сражаться, и мы встретим смерть как победу, потому что наша жертва спасет жизнь нашего народа!

Козырев рвал горло, выбивая своим нравом любое сомнение, заряжая всех вокруг на самую праведную битву. Одного взгляда на Любу было достаточно, чтобы она повиновалась и села в лифт, восхищаясь доблестью этих людей. Никто не перечил Козыреву — наоборот, все заразились гордостью выстоять эту битву до конца, зная и веруя, что их жертвы не будут напрасны.

21

Не просто удивление — пугающая смесь злости и разочарования в лице Бэккера стала нерушимым доказательством крайне высокой угрозы им лично и их плану от тех, кого они встретили в глубинах Топи. Совершенно спокойно следуя маршруту, Юст уловил какие-то помехи недалеко от намеченной Бэккером тропы. Чуть-чуть поддавшись любопытству, даже допустив ошибку маршрута, с позволения Бэккера они отклонились в сторону на добрые три сотни метров. И уже там вместо цели путешествия оказался окруженный высокой растительностью маленький лагерь. Причем не просто лагерь кого-то там, а тот самый одноэтажный проект Техгруппы для долгосрочного пребывания в этих землях, откуда делаются вылазки за сбором материала, дабы уже внутри небольшой базы спокойно проводить исследования. Наперекор ожиданиям это место не просто функционировало по сей день — внутри был человек. Бэккер вышел первым, вновь доказывая всю серьезность этой неожиданной встречи. Навстречу выступил тот самый человек, долго наблюдавший за ними через прорезь в двери. На нем не было защитного костюма, не было даже дыхательной маски. Крепкий мужчина с самым невзрачным лицом, но с полными энергии хитрыми голубоватыми глазами. Небольшая черная борода и длинные, завязанные в пучок волосы лишь подчеркивали его инородность в этом месте. Он вел себя крайне уверенно, дышал этим воздухом, спокойно изучал глазами Бэккера перед собой и Юста с Петей на границе этой небольшой поляны в двадцать метров.

— Я удивлен. Гостей тут не бывает. Вас ведет нужда пополнить запасы и отдохнуть? Или же вы пришли именно туда, куда и желали?

Небольшая усталость в глазах Бэккера лишь чуть-чуть скрашивала его ожидаемую злость на неожиданную встречу не просто с неизвестным человеком. Факт способности этого чужака дышать здесь своими легкими интриговал даже больше, чем само присутствие.

— Кто ты такой? — Бэккер хотел разделаться с этим как можно быстрей еще и потому, что боялся новых слоев причин и следствий, способных отодвинуть его от свершения плана.

— Прошу простить мои манеры. Мое имя Ковак. Я родом с Опуса. Хотя мы все оттуда.

— Чем вы тут занимаетесь?!

— Прошу сохранять спокойствие.

Звучало как угроза, Петр с Юстом уже поддались плохому предчувствию, ибо знали, что раз тут есть люди, то кто-то опять врал. При этом сам Петя, пряча лицо за непроницаемой снаружи маской, смог хорошо разглядеть этого человека, чтобы зародилось семя сомнения на его счет. Ему всерьез казалось, что он его где-то видел, причем на лица память пусть и плохая, но, когда что-то проклевывается, он обычно не ошибается. Вот только где он мог его видеть?

— Мы лишь ученые, протягиваем руку к неизведанному, надеясь на…

— Я буду краток. Время иного не позволяет. Ты позволишь мне осмотреть вашу базу, взять все нужное. Потом мы уйдем. Любая выходка — и вот он, — Бэккер указал на Петю, — уничтожит тут все. Если проблем не будет, то мне насрать на вас, делайте то, зачем вы здесь. Главное, Ковак, чтобы это не мешало мне делать то, зачем здесь я. Отказывать не советую. У нас был очень долгий день.

Глубина раздражения Бэккера отражала все его нетерпение перед любой заминкой или проблемой. Тормозов больше нет, Бэккер сам это ощущал, напоминая себе лишний раз об отсутствии обратного пути. Только вперед, не щадя никого. Лицо Ковака понизило яркость, притупив дружеский настрой, показав смиренность перед требованием.