Вмерзшие в S-T-I-K-S

Есть шанс, что неизвестный рейдер проскочит мимо нас перпендикулярным курсом и тогда, нам останется только переждать, когда стая удалится. А потом мы окажемся за горами и получим приличную фору.

Так и случилось. Мы попадали в снег и развернулись лицом к проходу. Снегоход проезжал мимо. Его скорость падала. В гору машинка шла тяжело. Самая резвая тварь, вероятней всего произошедшая от волка или росомахи почти догнала незнакомца.

Молниеносный прыжок, зараженный цепляется когтями за гусеницу, ему перемалывает пальцы, и он кубарем катится по снегу, разбрызгивая кровь. А рейдер развернулся на сиденье и выстрелил по нему из дробовика с пистолетной рукоятью.

Гонщик скрылся из виду, уехав за гору. Зараженные один за другим проскочили следом. Вожак бежал последним, и мне удалось подробно разглядеть его в бинокль. Он явно был элитником. Такие массивные наплечные шипы бывают только у них. На ходу жемчужник подхватил раненного подчиненного, разорвал его на части, занес руки над головой, чтоб насадить на плечи, и вдруг замер как вкопанный.

Он разглядел цепочку наших следов уходящих вверх в проход меж гор. Нас разделяло около пятисот метров, для него не расстояние, догонит за две минуты. А узостей, в которых его можно подловить на мине нет.

- К бою! – синхронно скомандовали мы с Воронцовым и расползись веером.

Тварь принюхивалась к следу. Потом раскрыла рот, вероятно, проурчала и неторопливо засеменила в нашу сторону. Она не могла разглядеть нас на таком расстоянии, но уже видела, где обрывается след. Ума сложить дважды два ей хватило.

Тихонько плюнул «Винторез» Воронцова, затем еще раз и еще. Тварь раздраженно заурчала и рванула к нам вдвое быстрее. Напарник уже стрелял без перебоя. Я тоже подключился к нему. Но это была капля в море. Такую тварь с нашими пушками не остановить, вся надежда была на гранаты.

Я прицелился с подствольника и выжал спуск. Светозвуковой снаряд упал метра за два до твари. Раздался взрыв и вспышка. Тварь сбилась с шага и свернула вправо. Неистово тряся головой. Следующий выстрел был термобарическим. Он попал зараженному в правую лапу, и она вспыхнула. Элитник сунул руку в снег.

Тогда я зарядил кумулятивный, он разорвался метрах в десяти от твари. Следующих приземлился в шаге от нее, но не сработал. Последний лежавший в разгрузке снаряд взорвался в воздухе, не долетев до цели несколько метров. Тварь откинуло ударной волной. Взрыв эхом отразился от гор и горы ответили ему.

Со всех сторон начал доносится нарастающий гул и грохот, словно мы разгневали самих создателей Улья. За этим ужасающим ревом, я не сразу различил надрывающийся в наушнике голос Воронцова.

- Фарт, мать твою! Сюда, ко мне. Быстро!

Я вспрыгнул и бросился бежать. Снежная лавина неслась на нас с неотвратимостью смерти. Я как завороженный бежал, но не мог оторвать глаз от накатывающих снежных волн. Сейчас меня просто раздавит. Сама природа решила стереть нас из этого мира. И навсегда заключить в своих снежных объятьях.

Я не смотрел под ноги, а потому просто запнулся за Салагу и перелет через Воронцова, зарывшись мордой в снег.

- Встаньте на колени. Прижмитесь ко мне, как можно плотнее. – сказал Воронцов.

Мы обхватили его с двух сторон и ударились шлемами. Последнее что я разглядел, это как снежная волна подхватила элитника словно игрушку и засосала в свои недра. А потом гул стал не выносим. Две волны столкнулись и поглотили нас с диким грохотом, словно огромные снежные челюсти.

Глава 29. Кровь на снегу ​

Как понять, что ты еще жив? Самый простой способ убедится в этом – почувствовать боль. Боль всегда неотъемлемая часть жизни, особенно здесь в Улье. Боль также естественна как сама жизнь и так неизбежна как смерть.

Все тело затекло и замерзло. Я пошевелился. Миллионы маленьких сосулек закололи под кожей сразу во всех конечностях. Откуда-то доносился стук. Я не сразу сообразил, что мне барабанят по шлему. А еще я решил, что забыл открыть глаза, в голове никак не укладывалось, что вокруг просто непроглядная мгла.

Я нащупал рукой фонарик, и яркий свет ударил по глазам. Он отразился от снега и осветил пространство вокруг. Впрочем, того пространства было всего нечего. Вся наша тройка оказалась в овальном воздушном пузыре размером чуть шире, чем нам нужно было, чтоб развести руки в стороны.

Я поднял вверх забрало шлема и уставился на Воронцова.

- Жив? – спросил напарник.

- Вроде да.

Я перевел взгляд на Салагу. Он изломанной куклой валялся у наших ног.

- С этим что? – спросил я.

- Жив, но в себя не приходит.

- Твоя заслуга? – обвел я пальцем вокруг, указывая на яйцевидный кокон окружающий нас.

- Да, похоже, дар немного усилился. Область защитного поля стала шире.

- Знал бы раньше, что ты столько раз нас выручишь, весь горох бы в тебя вбухал.

Если б не его дар, то мы скорей всего не выжили. Лавинный вынос смерзается за несколько секунд после остановки из-за молекулярного слоя воды на всех крупинках снега и отрицательной температура внутри – жертвы оказывается словно «забетонированы» в снегу. Заперты в снежном саркофаге.