Влюблен по собственному желанию

Гарри получил свою пробирку почти последним. Он никак не мог решиться подойти к столу, и даже когда приблизился, постарался не встречаться со Снейпом взглядом. Вернувшись к своему столу, он поставил пробирку на подставку и уставился на нее, словно разом лишился сил. Он знал все составляющие. Той ночью, когда Гермиона выгоняла его спать из гостиной, он добрался до главы, в которой описывался единственный не опознанный им ингредиент, а, учитывая, что Гарри сам принимал участие в приготовлении зелья, задание Снейпа казалось насмешкой.

«Зачем он позволил мне помогать ему, если понимал, что это даст мне все ответы? Почему Снейп не выгнал меня еще в пятницу? Только потому, что я принес ему бутыль чертовой драконьей крови? Вздор. Снейп не знает такого чувства, как благодарность. К тому же, он ни за что не стал бы облегчать мою жизнь. И когда? На контрольной». Гарри окончательно запутался в собственных мыслях. Больше всего это походило на насмешку. Или на вызов, будто Снейп полагал, что даже участие в приготовлении снадобья не поможет Гарри запомнить его рецепт. Профессор продолжал считать его бездарностью, и это был очередной способ продемонстрировать всю ничтожность попыток изменить сложившуюся ситуацию. Вот это казалось правдоподобным. Особенно, если учесть отвратительную ухмылку, которая притаилась на губах Снейпа, когда Гарри подошел за своей порцией зелья.

«Ну уж нет!» - вскипел юноша. - «Я докажу ему! Я докажу, что он зря считает меня идиотом!!!»

Гарри не стал пользоваться случаем и составлять по памяти список компонентов. Он не забыл лекции Снейпа и с откровенным самодовольством собирался применить на практике все полученные знания. Он помнил каждую протекавшую реакцию и знал, что проще всего определить в зелье наличие драконьей крови, а потом уже выделять остальные компоненты. Разлив жидкость по нескольким маленьким мензуркам, он принялся добавлять в них нужные вещества, внимательно следя за изменением цвета и запаха, и тщательно записывая полученные результаты. Углубившись в это занятие, Гарри даже не заметил пристального взгляда Снейпа, не отпускавшего его ни на мгновение.

Гарри достаточно быстро выделил все части зелья, не пропустив ни одного, и обрадовался, заметив, что у него еще осталось время. Рон глазел на него с завистью, и даже Гермиона периодически бросала удивленные взгляды, но юноше было не до того. Усиленно вспоминая все, что рассказывал ему Снейп, и то, что он сам прочитал, Гарри записывал принципы взаимодействия ингредиентов, и его глаза полыхали вдохновением и жаждой реванша. Он заметил Снейпа только тогда, когда сделал последнюю запись. Откинувшись на спинку стула, Гарри вздохнул с чувством выполненного долга и обнаружил стоявшего рядом профессора. Судя по гробовому молчанию, находился он там уже не одну минуту, и, заметь Гарри это раньше, мигом растерял бы последние мысли, но теперь Снейп уже не мог сбить его с толку, выплесни он хоть годовой запас своего сарказма.

Вопреки худшим ожиданиям Снейп молчал. Он цепким взглядом окинул пробирки, в которых плескались растворы: большая их часть была мутной или свернувшейся, выдавая неудачи Гарри, когда он добавлял не тот компонент, но примерно треть отличалась стойким цветом и прозрачностью. Удостоверившись в том, что работа проделала полностью, Снейп перевел взгляд на пергамент юноши, заполненный разрозненными записями, кляксами, вычеркнутыми предложениями, и остановился на ровном столбце латинских названий с короткими комментариями. Гарри вздрогнул, когда профессор оперся рукой о его стол и склонился, будто вчитываясь в написанное, но вместо того, чтобы разнести в пух и прах работу, Снейп чуть повернул голову, так что их лица оказалось совсем близко, и насмешливо проговорил:

- Мне исключительно неприятно это признать, Поттер, но Вы не так уж и безнадежны. Видимо, еще не все мозги Вам выбило бладжерами.

Наверное, Гарри должен был порадоваться, особенно учитывая слышавшееся в голосе Снейпа разочарование, но вдруг понял, что испытывает совсем не те эмоции, что обычно возникали от столь сомнительного комплимента. Гарри попросту онемел. Ему стало резко не хватать воздуха, когда волосы Снейпа коснулись его плеча и жаркое дыхание обожгло щеку. Время замерло. Он встретился взглядом с профессором и заметил в темных глазах едва уловимое удовлетворение.

«А у него глаза совсем не черные…» - мелькнула в голове юноши шальная мысль, - «просто темно-карие, такие, что зрачков почти не видно…» По спине пробежала дрожь, когда Гарри осознал, что Снейп заметил его состояние, и юноша едва удержался, чтобы не поднять руку и не провести пальцами по его щеке, но Снейп вдруг прищурился и резко выпрямился. Время помчалось с прежней скоростью, Гарри судорожно втянул воздух и зажмурился. Снейп больше не смотрел на него, зато сам Гарри пребывал в панике, и для этого не нужно было пристальное внимание профессора. На миг юноша вообразил, как это должно было смотреться со стороны: склонившийся к нему Снейп и он, оцепеневший, беспардонно пялящийся на профессора…