Влюблён до смерти (СИ)

Вздрогнув, я отшатнулась, и коса — чёртова неподъёмная коса — потянула меня назад. Я невольно взмахнула ею, пытаясь удержать равновесие, и с грохотом опрокинула капельницу. В панике дёрнула косой опять, и одновременно с этим дверь в палату открылась. На пороге показалась медсестра. Острый клинок как раз описывал в воздухе дугу, и мне — Господи боже мой! — не хватало сил остановить его смертоносное движение.

— Нет! — закричал Молох.

Поздно.

Безжизненное тело женщины рухнула на пол к нашим ногам. 

Глава 8

— Что вы натворили? — побледневший начальник опустился перед мёртвой женщиной на колени.

Я тряслась, прижимая ладонь к губам.

Кряхтя, старик пытался спихнуть с себя упавшую капельницу и подняться с постели.

— Кто здесь? — слепо щурился он в полумрак.

Молох нервно потёр лицо и рявкнул:

— Дайте свой блокнот. Быстро!

И тут я опять едва не впала в истерику, потому что из трупа выплыл призрачный силуэт.

— Эстер! Блокнот!

Всхлипнув, я передала начальнику то, что он просил, отступила в тёмный угол и сползла на пол.

«Я убила человека. Я-убила-человека. О Господи! Я убила не того, кого надо».

— Если Танатос узнает… После того, что творил Росс в первой временной линии…

«Что же теперь будет?»

Старик выбрался из-под капельницы и заковылял по комнате, натыкаясь на мебель. Молох поднялся на ноги и взмахнул косой — в палате стало одним трупом больше.

Я задыхалась. Судорожно глотала воздух, глядя уже на двух растерянных призраков, летающих от стены к стене. 

«Это какой-то чудовищный сон. Я брежу».

Молох развернул чёрный кожаный ежедневник, вытащил из внутреннего кармана предмет, похожий на стилус, и начал писать.

— Не приведи Смерть, если жизнь этой женщины влияет на судьбы других людей. Если у неё должен родиться ребёнок или… — начальник нервно листал блокнот, — или если ей суждено кого-то спасти, что-то изобрести, оставить в истории след. Кажется, всё в порядке. По крайней мере, пространственно-временного коллапса в обозримом будущем не предвидится. 

Он захлопнул ежедневник и вытер платком взмокший лоб.

Призраки сгрудились над столом и о чём-то оживлённо, но неразборчиво спорили. Посмотрев на них, Молох скривился.

— Если об этом узнают, будет скандал.

У меня похолодели руки.

— Что… что теперь со мной сделают? Посадят в загробную тюрьму? 

Молох прошёлся по комнате. 

Медсестра заметила своё тело, перегородившее выход из палаты, и громко заверещала. От этого пронзительного вопля у меня едва не лопнули барабанные перепонки.

Хотелось проснуться. Взять, чёрт побери, и проснуться!

Медсестра, охая, кружила над своим трупом. Старик тщетно пытался поднять с книги очки, но прозрачная рука проходила сквозь них. Начальник мерил шагами пространство между дверью и окном, сжимая виски как при сильной головной боли.

— Придётся оставить её здесь.

— Что? Я не понимаю.

— Оставим её здесь, — медленно повторил Молох, дёрнув уголком рта. — Ничего не поделаешь. Будет лучше, чтобы никто не узнал о случившемся. Списки смертников поступили в канцелярию Пустоши неделю назад. Если я отправлю в Верхний мир неопознанную душу, Велар или кто-то другой из высших демонов запросит выписку из её дневника, и тогда правда раскроется. 

Он поджал губы.

— Можно подделать дневник, но… Надёжнее оставить душу до поры до времени неприкаянной. Вернусь за ней, — он снова пролистал блокнот и обречённо покачал головой, — через сорок лет.

— Но это же…

— Верно, — Молох твёрдо посмотрел мне в глаза, — это должностное преступление. И даже хуже.

Сказав это, он взял призрачного старика за руку и повёл к двери, словно маленького ребёнка. Тот всё выкручивался и тянулся к очкам, оставшимся на столе.

— Я забыл очки! — бурчал он. — Забыл очки! Кто ты такой? Куда ты меня ведёшь?

— А я? Как же я? — вытирала медсестра фантомные слёзы. 

Я чувствовала, что у меня сдают нервы.

— Эстер! Вы идёте? Или уже научились телепортироваться самостоятельно?

Призрак женщины смотрел на меня с несчастным видом. Чтобы выйти из комнаты, мне надо было перешагнуть её труп, лежащий на пороге. Трясясь, я подобрала с пола злосчастную косу.

— Я с вами? Меня вы тоже заберёте? —  медсестра с надеждой коснулась туманной ладонью моего плеча. Окатило холодом. — Что со мной? Объясните, что со мной? 

Такое доброе лицо. У покойной, возможно, остались дети. Утром родные не дождутся её с работы. Станут звонить, а она не поднимет трубку.

А виновата я!

Слёзы снова хлынули неудержимым потоком.

— Эстер! — Молох терял терпение. 

«Я убила человека. Из-за меня начальник нарушает закон».

— Перестаньте себя жалеть и идите сюда немедленно.

— Простите меня, простите, — плача, прошептала я приведению и с содроганием перешагнула мёртвое тело.

Глава 9

Стоило вернуться в Крепость, и я начала задыхаться. 

Я не могла дышать. Не могла сделать ни вдоха. Вцепилась в белую рубашку начальника и панически хватала губами воздух. В горле застрял колючий ком.

— Эстер!

Меня встряхнули. Я вся дрожала.

— Смерть вас дери! — выругался жнец, а затем шею обожгло болью, и перед глазами начало расплываться.