Влюбиться в темного магика

Кинс тоже приложился к пирогу. А Клара поморщилась. Длань болот была еще одной сказочкой, которой местные пугали непослушных детей. Наподобие истории с древним проклятием, насланным на город обездоленными жителями того пятачка, где позже построили Мюст.

– Я ее видела! – фанатично продолжила Нориц. – Толстая, как дерево. Она вся шевелилась, перекатывалась. Скользкая, коричневая. Воняла просто жутко!

Ну уж в этом Клара нисколько не сомневалась.

– Надо проверить! – она с энтузиазмом встала с места.

– Согласен! – Люренц тоже вскочил.

Они прошли к выходу в небольшой сад. Изнутри дом казался намного больше, чем снаружи. Здесь явно применялась пространственно-артефактная магия.

Оказавшись в саду, полицейские увидели пострадавшую стену. На жемчужной поверхности остался гадкий мазок коричневого цвета. Вонял он и впрямь изрядно. Мазок размашисто тянулся сверху вниз, а потом переходил на землю и терялся в траве. Но его направление сомнений не вызывало. Он двигался вверх, в сторону дома господина Зельвейера.

Кларе стало не по себе от одного только вида. Будто небо потемнело, и яркие краски летнего дня угасли. Будто буквально на одно мгновение на нее набросили полог, который отсек ее от мира и погрузил в топкое болото, где нет ни воздуха, ни надежды.

Это мимолетное ощущение быстро прошло. Пролетело, будто комар, унесенный порывом ветра. Но оно оставило такой гадкий след в душе, что настроение у Клары испортилось бесповоротно.

К слову, жемчужная стена вокруг следа поблекла и выглядела тусклой и серой. Будто мертвой. Кинс надел перчатки и постарался отковырять частицу для экспертизы. Ничего не вышло.

– Вы пытались это отмыть? – спросил он.

– Конечно!

– Больше не трогайте.

Констебль вернулся в гостиную, взял столовый нож и отскоблил с его помощью несколько кусочков субстанции в пакетик.

Еще некоторое время они осматривались в саду, но других подозрительных следов не нашли. Особый интерес у них вызывала стена между землей Нориц и Зельвейера. Но коричневой гадости они на ней не обнаружили. То ли эта “длань” остаток пути пролетела по воздуху, что было не исключено, то ли направлялась она вовсе не туда. Как назло, забор оказался высоким и неприступным. Невзначай, идя по следу, его было не преодолеть.

После полицейские и хозяйка вернулись в гостиную.

– А вы видели господина мэра? – спросила Риц как бы невзначай. – В тот день или ночь?

– Эээ, – заскрипела от неожиданности старушка. – А при чем здесь он?

– Так он…

“Умер” – чуть не брякнула Риц, но вовремя прикусила язык.

– Тоже мог видеть эту длань, – нашелся Люренц вместо нее.

– Не видела! – сердито буркнула старушка. – Я еще не научилась видеть сквозь стены. А господин Зельвейер слишком занят, чтобы обращать внимание на свою скромную пожилую соседку.

Кларина сникла. Ничего не прояснилось. Ответов они не получили, все только запуталось сильнее. Надежда размотать клубок через эту ниточку сдохла.

Но тут Озалия воспряла и неожиданно добавила:

– Зато я его слышала. Я не могла уснуть. Светало. Я не выдержала и решила оглядеть свой дом: все ли с ним в порядке. Длани к этому моменту я уже не слышала и не видела. Вы знаете, я не понимаю тех, кто молится на господина Аржанта. Да, он заклинатель болот. Но весьма посредственный. Мэр – еще худший, а про добропорядочного магика я вообще молчу.

Кларина благоразумно проглотила вопрос о том, как “скромная пожилая соседка” оказалась настолько близко к забору мэра, чтобы что-то расслышать. Сейчас это было не главное.

– И что же вы слышали, миссис Нориц? – мягко уточнил Кинс.

Он так увлекся беседой, что, не глядя, зачерпнул варенье, отправил круглый синий грибок в ядовито-желтом желе в рот и смачно его прожевал.

Озалия откинулась на спинку стула и прикрыла глаза, будто жмурящаяся кошка.

– Он говорил с кем-то. Очень нервничал. Обещал, что все сделает, что он о чем-то договорился на утро, и уже к полудню дело будет решено.

– Какое дело?

Миссис Нориц пожала плечами.

Клара и Кинс переглянулись. Выходило, мэр кому-то что-то обещал, а уже через сутки после этого оказался мертв.

– С кем, по-вашему, он мог говорить? – уточнила Риц, отодвигая плошку с вареньем подальше от напарника.

– Его собеседника не было слышно. Ни слова, одни невнятные шорохи, будто он ногами пинал прелые листья на садовой дорожке. Странный гость.

Они помолчали, размышляя над услышанным. Все это было крайне любопытно. Уж не слышала ли любопытная соседка господина Зельвейера, как он говорил с той самой “дланью”? Особенно, учитывая, что он был заклинателем? Вот только заклинатели сами ходили на болото, чтобы усмирить тамошних тварей, а не встречались с ними в сердце города.