— Что ты здесь делаешь? — закричала Лана, стараясь не выползти из собственной кожи.
Смущенный и застигнутый врасплох, Кейден схватил декоративную подушку и прикрылся. Он поставил то, что осталось от его напитка, на стеклянный кофейный столик, содержимое которого было на его обнаженной груди.
— Что
— Паула попросила меня присмотреть за домом… она никогда не упоминала, что у нее есть брат.
— Ну, я ее брат, и я почти уверен, что она уехала из города, чтобы избежать встречи со мной, — ответил он и снова потянулся к своему бокалу.
— Ладно. Так, когда ты уезжаешь? — она расхаживала взад-вперед, скрестив руки на груди.
Теперь Лана поняла, что Паула не солгала о семейных проблемах, когда позвонила ей, но почему она пригласила ее, зная, что он будет там?
— Я не уеду, и раз уж я здесь, ты можешь уйти, если хочешь, добрый самаритянин, — ответил Кейден.
Лана посмотрела на него так же, как на тетю Мэй, и он снова улыбнулся своей кривой улыбкой.
Она поняла, что снова разглядывает его, и заставила себя отвести взгляд. Она засунула руки в карманы, чтобы скрыть кулаки, и поняла, что все еще носит его куртку. Лана сняла ее так быстро, как только могла, и бросила в него. Она пролетел мимо его головы и приземлилась за диваном на пол.
— Я в отпуске! Я ехала сюда четырнадцать часов, и я, мистер Кэпшоу, никуда не уйду!
— Нет проблем, соседка, — ответил он, убирая подушку и вставая.
— Подожди минутку! Разве ты не должен быть в тюрьме прямо сейчас? Как ты вообще здесь оказался?
— Ради Бога. Залог был двести долларов, я заплатил и ушел, — ответил он, направляясь к графину с коричневой жидкостью, стоявшему на боковом столике. Свет танцевал на его обнаженной коже, делая каждый изгиб и жилы более детальными, чем раньше.
— Значит, тебе не сделали алкотестер? — недоверчиво спросила она, заставляя себя сосредоточиться на насущной проблеме.
— О, ты имеешь в виду, потому что отдала полицейскому мою фляжку? Нет.
— Так, позволь мне прояснить ситуацию. Мне потребовалось больше времени, чтобы доложить о том, что ты сделал, чем потребовалось, чтобы тебя арестовали, оформили арест, внести залог и добраться сюда раньше меня, чтобы ты мог бездельничать в нижнем белье? — она была в ярости.
Он медленно подошел к ней, и она заметила, как его взгляд проследовал от ее рта к груди, и это разозлило ее еще больше
— Тебя вообще волнует, что ты чуть не убил Рэйчел сегодня вечером? Или тот факт, что ты столкнул меня с дороги около двенадцати часов назад? Я могла умереть! — она сделала шаг к нему, сжав кулаки так сильно, как только могла, ногти впились в ладони так сильно, что она больше не чувствовала боли. Чары, которые он распространял, больше не действовали.
— Мне не все равно, — сказал он, ставя стакан на стол, — поверь мне, я собираюсь загладить свою вину перед ней. Перед вами обеими, я обещаю.
— Так что, это должно что-то значить, — начала она, — потому что я точно знаю, что ты оставляешь женщину в затруднительном положении после того, как даешь обещание.
Она искала на его лице хоть каплю раскаяния, но больше всего ей хотелось врезать ему, каким бы идеальным это лицо не было. Если и было что-то, что она ненавидела, так это людей, считающих, что они имеют права из-за своих денег, и прямо сейчас он был на вершине этого дерьмового списка. Он сделал еще один шаг к ней, улыбка заметно исчезла с его лица, сменившись беспокойством. Каким бы одеколоном он ни пользовался, Кейден завладел ее чувствами, потому что от смеси этого одеколона, жара камина и его глаз у нее закружилась голова. Лана сделала шаг назад, потом еще один.
— Вам, избалованным богатым детям, все сходит с рук, так ведь?