Влечения

Гости разбились на несколько групп, разошедшихся по разным комнатам, из которых ни одна не пустовала. Много народу набилось в библиотеку, где вдоль стен от пола до потолка тянулись полки, плотно заставленные томами в кожаных переплетах, а в центре тускло поблескивала мебель красного дерева. Гости собрались и в гостиной с ее изящными французскими стульями и золочеными зеркалами. И в столовой, где длинный буфет ломился от деликатесов, а большая хрустальная люстра отбрасывала на красные парчовые стены таинственные блики. Ребекка неспешно расхаживала по комнатам. Камера болталась у нее на шелковом шнурке, а черная дамская сумочка была набита запасными линзами и кассетами с пленкой.

В свои двадцать пять лет Ребекка Кендал стала одним из ведущих фотокорреспондентов-внештатников с мировым именем. Ее восхождение на профессиональный Олимп было поистине стремительным. Единственная дочь в семье педиатра и школьной учительницы из Нью-Хэмпшира, она увлеклась фотографией в десять лет, когда родители подарили ей на день рождения ее первую камеру. Ребекка всюду таскала ее с собой и снимала все подряд: домашнего пса, кошку с котятами и двух своих младших братьев. Домашние праздники, выезды семьи на природу и пикники скрупулезно запечатлевались ею на пленку. Позже, скопив карманные деньги, она купила себе новый профессиональный фотоаппарат, начала посылать снимки на различные конкурсы и… выигрывать их, один за другим. У Ребекки был редкий дар: она обладала художественным видением мира в сочетании с чисто техническими навыками. Она нажимала кнопку аппарата именно в ту долю секунды, когда это было нужно для того, чтобы получился по-настоящему незаурядный снимок. Самые банальные события жизни смотрелись на фотографиях Ребекки в совершенно ином свете.

По достижении девятнадцати лет она уговорила родителей отпустить ее в Нью-Йорк, где тут же получила работу ассистентки у одного фотографа, обслуживавшего показы мод. Самой Ребекке тогда еще не давали много снимать, но она прошла великолепную школу практического мастерства и через два года рискнула работать самостоятельно. И не прогадала. Сейчас ее услугами стремились воспользоваться ведущие газеты и журналы всего мира. Однажды ей даже заказали ответственный фоторепортаж о супруге президента в домашней обстановке.

…К Ребекке подошел сэр Эдвард и обнял за талию.

— Все в порядке, дорогая? — поинтересовался он, одарив ее своей фирменной дружелюбной улыбкой.

— Да, спасибо, — тоже с улыбкой ответила она. — Я почти закончила. Теперь пощелкаю немного скрытой камерой, и на этом все.

— Превосходно! Только и о себе не забывайте, договорились? Как можно работать в такой вечер? Глотните-ка лучше шампанского или подкрепитесь, хорошо?

Улыбнувшись еще раз, он вновь отошел к гостям. Сэр Эдвард излучал такое обаяние, за которое ему можно было простить все. И вообще такие люди, как он, только украшают собой мир.

Усмехнувшись, Ребекка открутила вспышку и зарядила в «лейку» тридцатипятимиллиметровую пленку для моментальной съемки.

Используя теперь лишь освещение шелковых абажуров и хрустальных люстр, она получила возможность работать незаметно, продолжая запечатлевать на пленку (но уже совсем под другим ракурсом и не по заданию журнала) сливки нью-йоркского общества. Эти снимки она не могла предложить «Вэнити фэр» или «Таун энд кантри». По ее губам скользнула легкая усмешка. В таких журналах не печатают фотографий, на которых у дам видны зубные протезы, а у пожилых бизнесменов на минутку расслабляются мышцы живота. Со временем Ребекка думала составить из всех этих снимков домашнюю коллекцию под названием «Частные вечеринки».

Переходя из комнаты в комнату, она украдкой снимала людей в те мгновения, когда они и не подозревали, что за ними зорко наблюдает глазок фотокамеры. От своего учителя, фотографа с мировым именем — Генри Картье-Брессона она научилась всяким маленьким хитростям работы скрытой камерой, которые сейчас с успехом применяла. Все блестящие части своего фотоаппарата она заблаговременно покрыла черной эмалью, чтобы они не привлекали к себе лишнего внимания, и теперь ее «лейка» издали очень смахивала на маленькую дамскую сумочку.