Влечения

— Кто?! — потрясенно воскликнула Ребекка. — Вы хотите сказать, что кто-то своими глазами видел, как она падала? Но я же помню, как все начали кричать, когда это только случилось. Это для всех гостей явилось полной неожиданностью!

— И тем не менее у нас есть свидетель, — невозмутимо сказал О'Хара и быстро добавил: — Всего хорошего, мисс.

Ребекка вышла из полицейского участка и, пребывая в глубокой задумчивости, быстро пошла по улице. Кто-то очень хочет, чтобы версия о несчастном случае в деле Мариссы Монтклер стала окончательной. Ребекка почему-то была уверена, что за этим стоял Брайан Норрис, и ей сейчас не давал покоя уже другой вопрос: зачем он это делал? Чтобы избежать скандала, способного повредить деловой репутации треста «Толлемах»? Или чтобы отвести угрозу лично от себя?

До агентства Стирлинга Хартфелдера было рукой подать. Ребекка ускорила шаг, желая как можно быстрее оказаться там. Город был тих и пустынен в этот первый день наступившего нового года. Магазины не работали. Но она точно знала, что Стирлинг сейчас на месте и у него полно дел. Ей хотелось поскорее увидеться с ним. Новогоднюю ночь он провел у родителей в Коннектикуте, но сегодня должен был вернуться с самого утра в агентство, где ждала работа. Завтрашним выпускам газет понадобятся фотоснимки, как и в любой другой день, а Стирлинг не упускал возможности подзаработать. Эту черту характера она подметила в нем сразу же после их знакомства.

Четыре года назад шеф фотоотдела «Нью-Йорк таймс» посоветовал Ребекке нанять личного агента.

— Тебе нужен человек, который станет представлять твои интересы на рынке, — сказал он. — Твое дело — щелкать кнопкой фотоаппарата, а не бегать по городу в поисках мест размещения своих снимков. А хороший агент будет еще и выбивать для тебя заказы.

— Сколько они берут обычно? — спросила Ребекка. Она заинтересовалась предложением. Нетворческая часть ее работы нравилась ей не меньше творческой, но в последние месяцы стала отнимать неоправданно много времени, и Ребекка была не прочь переложить ее на чужие плечи.

— Десять процентов плюс стоимость проявки и печати пленок. Я сведу тебя с лучшим агентом во всем Нью-Йорке. Его зовут Стирлинг Хартфелдер, а его агентство является одним из ведущих и одним из самых процветающих.

— Стирлинг? Какое странное имя!

— Его так назвали в честь матери-шотландки. Это была ее девичья фамилия.

— Вы думаете, он станет сотрудничать со мной?

Ребекку заверили, что тут двух мнений быть не может, ибо агентство Хартфелдера повсюду разыскивает именно таких молодых фотохудожников, как она. Одаренных, энергичных и честолюбивых.

Стирлинг понравился ей сразу. Тридцатилетний житель Нью-Йорка, с умными и веселыми карими глазами, красиво очерченными губами с чуть приподнятыми уголками, что придавало лицу Хартфелдера жизнерадостное выражение. Пока он просматривал ее работы, которые она принесла с собой на встречу, Ребекка сидела напротив него на стуле вся ни жива ни мертва, с бешено колотившимся сердцем и отчаянной надеждой на то, что они друг друга устроят.

— Какая у вас аппаратура? — спросил он, явно залюбовавшись очень удачным фотопортретом двух мальчишек, зачарованно, во все глаза наблюдавших за бейсбольным матчем.

— Две «лейки», два «Роллейфлекса», чтобы и тем и другим я могла делать цветные и черно-белые снимки, и еще «Хассельблад».

Стирлинг удивленно поднял брови:

— Однако все это изрядно стоит! Вы явно предпочитаете малолитражкам роскошные лимузины.

Ребекка улыбнулась:

— Просто все деньги до сих пор уходили на покупку фотоаппаратуры, а мои родители, начиная с моего десятилетнего юбилея, дарили мне на день рождения и Рождество исключительно камеры. Собственно, поэтому-то я так и выгляжу: не хватает денег на приличную одежду, — шутливо добавила она.

Ребекка хорошо запомнила внимательно-оценивающий взгляд, которым Стирлинг скользнул по ее широким хлопковым брюкам и такой же рубашке. В те дни, когда Ребекка еще не могла себе позволить дорогих нарядов от знаменитых кутюрье, она всегда так одевалась на работу.

— В таком случае мне остается лишь пожалеть о том, что вокруг так мало девушек, которым не хватает денег на приличную одежду, — заметил Стирлинг, мягко и чувственно улыбнувшись.

Этот намек на легкий флирт долгое время так и оставался единственным. Только спустя почти год после их первой встречи он пригласил ее на свидание. А в тот самый первый день он лишь дал согласие стать ее агентом. Вскоре ему удалось продать несколько ее фоторепортажей в ведущие журналы, и в продолжение следующих шести месяцев дня не проходило без того, чтобы ее снимки не появлялись на страницах самых разных газет и журналов. В первый год их знакомства Стирлинг показал себя настоящим профессионалом, хвалившим Ребекку за удачи, но и не жалевшим критичных слов в дни творческого спада.