Власть и масть

– Срок немалый… Потом, в лагерях может случиться много всего неприятного, – поморщившись, произнес рейхсфюрер СС. – Хотите, мы пересмотрим ваше дело? Это в нашей власти. Думаю, что господин штандартенфюрер не станет возражать, – посмотрел он на начальника лагеря. Стекла очков блеснули.

– Разумеется. Если заключенный встал на путь исправления, то у меня нет оснований держать его в лагере.

Томас невольно сглотнул горечь. Неужели под личиной Люцифера спрятался сам ангел?

– Благодарю вас, господин штандартенфюрер, – прохрипел Томас, расчувствовавшись.

– Пока еще благодарить рановато, – заметил рейхсфюрер, – для начала вы должны выполнить одну нашу просьбу.

– Все, что угодно, господин рейхсфюрер, – с готовностью отвечал Томас Тенсон.

– Все, что угодно, нам не нужно, нам достаточно самой малости, – голос рейхсфюрера немного подсел. Или ему только показалось. – Вы должны будете изготовить для нас одну вещицу. Насколько я понимаю, лучше вас ее никто не сделает. Так что считайте этот заказ путевкой к своему освобождению.

– Что же это такое?

На столе перед Гиммлером лежал черный портфель из добротной кожи. Вещь не новая, края портфеля с металлическими уголками значительно пообтерлись, рейхсфюрер вполне мог бы позволить себе другой, более современный, однако предпочитал этот, следовательно, с ним у него были связаны какие-то особые воспоминания.

Щелкнув замками, он открыл портфель и вытащил из него небольшой журнал.

– Нам бы хотелось, чтобы вы сделали вот такую работу.

– Что это? – с волнением спросил заключенный.

– А вы взгляните, – Гиммлер положил журнал на стол.

Едва справляясь с нетерпением, Томас Тенсон сделал два поспешных шага. Эсэсовец, стоявший у стола, потеснил его прикладом автомата, не давая возможности приблизиться вплотную. Он как бы давал понять, что расположение Гиммлера к заключенному для него ровным счетом ничего не значит, он по-прежнему находится на службе. Томас Тенсон вопросительно посмотрел на рейхсфюрера.

Гиммлер лишь милостиво махнул рукой: пусть подойдет. Эсэсовец отступил всего лишь на полшага, но его голубые и холодные глаза внимательно надзирали за каждым движением заключенного.

Журнал был цветной, отпечатан на хорошей бумаге, красиво иллюстрированный. Прежде таких удивительных фотографий видеть ему не приходилось. Томас Тенсон открыл журнал и увидел на развороте древнеримское копье. Оно лежало на красной подушечке, на которой отчетливо был запечатлен инвентарный музейный номер.

– Вы знаете, что это такое?

– Могу только предположить, – пересилив себя, он поднял взгляд на Гиммлера. – Этот древнеримский наконечник напоминает Копье Лонгина.

Рейхсфюрер скупо улыбнулся:

– Оказывается, вы неплохо разбираетесь в истории. Так оно и есть… Всем в Германии известно, что для канцлера значит Копье судьбы. А потому нам бы хотелось, чтобы точно такое же копье у него находилось в Рейхсканцелярии. Так что вам оказана величайшая честь.

– Я невероятно счастлив, господин рейхсфюрер, – дрогнувшим голосом отозвался Томас Тенсон.

Кто бы мог подумать, что освобождение он может получить через один из символов нацистской власти! Но для того, чтобы выйти на волю, он готов пойти и на такое.

– В журнале имеются соответствующие размеры. Возьмете журнал и ознакомитесь.

Томас Тенсон поднял журнал.

– Слушаюсь, господин рейхсфюрер!

– Когда вы можете выполнить заказ?

– Хочу оговориться сразу, заказ непростой. Нужно будет стилизовать изделие под древнеримское. Здесь на фотографии я вижу жгуты, которыми крепилась его сердцевина. Очень непростая работа… А кроме того, у него еще есть золотая муфта.

– Напишите сегодня список, чего вам нужно, и завтра вы получите все, что требуется, – перебил Гиммлер. – Так когда вы можете выполнить эту работу?

– Думаю, что мне хватит двух недель, – уверенно произнес Томас Тенсон.

– Если хотите выйти на свободу раньше положенного срока… Даю вам на работу пять дней!

– Сделаю все, что смогу, господин рейхсфюрер, – поспешно поправился Томас Тенсон.

– Кроме того, в вашем распоряжении будет любое количество людей.

– Мне будет достаточно двоих.

– Отлично. Они тоже получат амнистию.

Рейхсфюрер поднялся:

– Надеюсь в следующий раз встретиться уже после вашего освобождения.

* * *

На изготовление копья ушло ровно пять дней. Более тонкой и кропотливой вещи Томасу Тенсону не приходилось делать за всю свою жизнь. Однако он был невероятно доволен качеством работы. Вне всякого сомнения, что сделанное копье в точности совпадало с Копьем Лонгина. Даже древнеримский мастер, изготовивший Священное копье, вряд ли мог бы точно сказать, какое именно из двух будет настоящим.

Начальник лагеря лично хотел оценить проделанную работу. А когда увидел копье, то, не удержавшись, взял его в руки. Придирчиво, как въедливый покупатель, он принялся рассматривать его со всех сторон, стараясь сличить с копьем, изображенным на фотографии.

– Хм… Невероятно. Мне приходилось видеть похожие вещи. Но я никогда не думал, что это можно сделать с такими сложными предметами. У вас получилось.

– Я очень старался.