Власть демиурга

— Следуйте за мной. В бой первыми не вступать, но если хоть один человек из каравана обнажит оружие — убивайте без сожалений.

Охрана каравана, отлично слышавшая это указание, лишь хмыкнула — ведь неизвестная троица путников развернулась и направилась обратно к тракту, а, следовательно, уважаемые люди, едущие во главе каравана, не будут глотать пыль из-под копыт лошадей каких-то незнакомцев…

Пока Один с девушками приближался к тракту, караван уже почти прошёл мимо, и сейчас перед вставшим мужчиной, нежно поглаживающим шею своей лошади, проезжали последние повозки. Дождавшись, пока мимо него проедет последняя повозка, влекомая парой уставших, покрытых толстым слоем пыли лошадей, Один вытащил из-за голенища своего сапога длинный кожаный кнут с кисточкой из тонких кожаных полосок на конце, каждая из которых венчалась маленьким узелком — Лита могла поклясться, что ещё мгновение назад этого кнута в сапоге мужчины не было, — и с силой опустил кнут на спину одной из лошадей, влекущих повозку. Послышался свист рассекаемого кнутом воздуха, и сразу же за ним дикое лошадиное ржание — обезумевшая от боли лошадь поднялась на дыбы, молотя в воздухе передними копытами, и, совершив гигантский прыжок в сторону, понесла, утянув за собой не только вторую лошадь, но и повозку, съехавшую с дороги и резво запрыгавшую по придорожным канавам. Недобро улыбнувшись, Один, тронув пятками свою лошадь, догнал следующую повозку и с силой опустил кнут на спину очередной лошади. Ситуация повторилась — свист кнута, дикое ржание и очередная повозка с впряжённой в неё обезумевшей лошадью улетела с дороги. Правда, второй повозке не повезло — она попала колесом в яму и перевернулась. Возница, ругаясь, вылетел из повозки и бросился успокаивать лошадей, рискуя получить по голове копытами. Один же, поравнявшись со следующей повозкой, проделал с ней то же самое, что и с предыдущими двумя. За третьей повозкой с дороги улетела четвёртая…

Пятую повозку мужчине убрать с дороги не удалось — из-за неё выскочил всадник на коне — тот самый воин, не давший путникам проехать по обочине — и с криком «ах ты, гад!» замахнувшийся на Одина мечом. Опустить меч всаднику не удалось — кнут Одина пришёл в близкое соприкосновение с оскаленным лицом всадника, после чего тот на полном скаку мешком свалился со своего коня и покатился в пыль, где и замер неподвижно. Лошадь без седока проскакала мимо Одина — слишком хороший разбег взяла она до этого.

Вслед за упавшим предводителем из пыли, окружавшей обоз, вынырнуло ещё четверо всадников, но, увидев лежащего на земле товарища, остановились. Один же, улыбнувшись им, проговорил:

— Ну что же вы остановились, бойцы? Или расхотелось мечами махать? Вон, ваш коллега был настолько опрометчив, что решил испытать на мне своё искусство владения мечом. Теперь, как видите, на земле валяется, а как скакал, как скакал…

Всадники же, тихо посовещавшись между собой, видимо пришли к какому-то мнению, так как один из них проговорил, обращаясь к Одину:

— Тебе это даром не пройдёт!

Один, весело улыбнувшись, ответил:

— Пройдёт, ещё как пройдёт! Кстати, рекомендую побыстрее убрать свои повозки с дороги — мне проехать надо, спешу я. Старший ваш, тот, который сейчас в пыли валяется, решил не пускать нас по обочине, но я не в обиде — и по дороге проеду. А сейчас считаю до трёх — если не освободите дорогу, то я продолжу освобождать её сам. Один… Два…

Всадники заволновались — очень уж убедительно говорил незнакомец… Повозки тем временем уехали вперёд, но дорога всё равно осталась перегорожена — её закрывали четверо всадников.

— Три! — с этими словами Один, резко взмахнув рукой, с силой опустил кнут на шею ближайшей лошади, загораживающей дорогу — это оказалась лошадь одного из охранников. Всадник из охранения каравана ничего не смог поделать — лошадь сорвалась в галоп и понесла, не слушаясь поводьев. В следующее мгновение трое оставшихся охранников приняли единственно правильное в данной ситуации решение — их лошади получили каждая по удару кнута, и дорога освободилась — лошади, перейдя в галоп, уносили прочь своих седоков. Тронув поводья, Один сказал своим спутницам:

— Дорога свободна, дамы. Спокойно продолжаем движение.

И четвёрка лошадей продолжила свой путь, быстро поравнявшись с последней повозкой каравана — до его хозяина, видно, дошло, что с караваном что-то не в порядке, и он отдал приказ остановиться. С последней повозкой Один поступил точно так же, как и с предыдущими — мотивированная кнутом лошадь утянула повозку с дороги, однако до следующей повозки Один добраться не успел — на него вылетел пузатый взъерошенный, богато одетый мужчина, сразу же перешедший к обвинениям:

— По какому праву вы портите моё имущество?! Кто вам позволил?! Я понёс убытки! Я не давал повода к подобному обращению! Немедленно прекратите это безобразие!

Один, внимательно осмотрев валяющегося перед ним в пыли мужчину, по-видимому, хозяина этого каравана, спокойно ответил: