Власть демиурга

— Я могу ответить, что нет — и скажу правду. Я могу также дать утвердительный ответ на твой вопрос, и он тоже будет правдой. Ты, Лита, пока не научилась задавать правильные вопросы — на них пока так легко ответить по-разному, ни грамма не солгав. Но дальнейшие мои ответы ты сможешь услышать лишь при двух условиях…

Тут Один замолчал, сосредоточившись на костре — за время долгого разговора угли успели прогореть, и мужчина, аккуратно поворошив их, подложил несколько свежих поленьев. Наконец, процедура укладки свежих дров в костёр была завершена, начавший было затухать костёр снова вспыхнул свежими красно-жёлтыми язычками пламени, но продолжать разговор мужчина не стал, молча уставившись в полыхавшие багровыми отблесками угли. Молчание прервала Лита, спросив:

— И что же это за условия?

— Ты могла бы догадаться о них и сама. Первое условие — это твоё обещание никому не рассказывать о нашем разговоре. Не люблю известность. К тому же то, что я в состоянии кому-то помочь, не означает, что я сразу же брошусь помогать всему миру — у меня и своих дел хватает. И второе — этот разговор должен состояться лишь тогда, когда мы будем на территории герцогства, не раньше.

— А почему нам нужно терпеть до Занадана? Мы сейчас одни — вокруг нас никого нет и подслушать нас никто не может.

— Даже у стен иногда бывают уши. Я мало знаком с вашими реалиями — вдруг здесь уже научились с помощью магии подслушивать разговор на большом расстоянии. Теоретически это возможно, это я могу тебе сказать как учёный. А возможностей ваших магов я пока ещё не знаю — ты сама мне рассказывала, что некоторые заклинания вы умеете помещать в амулеты, которыми может пользоваться любой человек. Не хочу прежде времени раскрывать нашу легенду — она сослужила нам хорошую службу в пути до Ганы и должна помочь нам без проблем пересечь границу с Занаданом. В принципе, пересечь границу мы можем и без всяких легенд. Можем даже вообще не скрываться. Однако в этом случае неизбежно будут большие жертвы среди местного населения, а я сильно не люблю бессмысленного кровопролития. А оно, если в тебе опознают Занаданского мага, будет неизбежным.

— Хорошо, я согласна потерпеть со своими вопросами до Занадана. Ответь, пожалуйста, только на один — ты дашь мечи Абише?

— На этот вопрос я отвечу самой Абише. И не здесь, а в Занадане. А сейчас — спи, ночь почти уже прошла…

Гана, кабинет начальника тайной канцелярии…

— … так вы, святой отец, утверждаете, что встреченные вами путники не являются людьми?

— Не совсем так, господин Литис. Спутница сущности, назвавшейся Одином, вне всякого сомнения, является человеком. А вот в человечности самого Одина я сильно сомневаюсь.

— Тому есть причины, святой отец?

— Несомненно, господин Литис. Во-первых, за свою, надо сказать, достаточно долгую жизнь я впервые встретил существо, в словах которого я не почувствовал ни одного слова лжи. Да, Один не отличался откровенностью, многое недоговаривал и на многие вопросы отвечал несколько своеобразно, но каждое его слово было правдой.

— И что же в этом удивительного? Разве не естественно отвечать служителю господа чистую правду?

— Нет, господин. Даже отвечая чистую правду, человек всегда хоть в самой малости, но сомневается — это обычное свойство человеческой психики. Вот, к примеру, случай — приходит на исповедь примерный семьянин, ни разу не согрешивший ни с одной женщиной, кроме собственной жены. И на вопрос — изменял ли он своей жене, он, разумеется, ответит отрицательно, но в душе останется червячок сомнения — а можно ли считать изменой то, как он на прошлой неделе разглядывал длинные ножки молоденькой официантки в трактире, да и ещё потом, рассчитываясь за заказ, похлопал её по тугим ягодицам?

— И что, так со всеми вашими прихожанами?

— Со всеми — исключений за свою долгую жизнь я не видел.

— А ваш таинственный незнакомец?

— Ни тени сомнения в своих словах, господин Литис. Он был полностью уверен, что каждое его слово — истинная правда.

— Ну, предположим, он умеет скрывать ложь…

— Тогда это первое существо в моей жизни, которое умеет это делать. Однако в данном случае я уверен — объект действительно говорил мне правду. И не потому, что боялся меня или хотел угодить — просто потому, что не считал нужным лгать.

— Но я так полагаю, что из-за этой малости вы не решились бы потревожить тайную канцелярию, тем более добиваясь встречи с её главой?