Владыка сумеречной башни

Прошло уже три дня после бала у Императора. Раймон изо всех сил следовал совету Свеа – тренировался от заката до рассвета. Хуже дело обстояло с миньонами, которых ему велели завести. Подойти к борделю ближе, чем на сотню метров, он так и не смог. Затащить к себе в постель кого-то малознакомого – тоже. Дарел только разводил руками, выслушивая сбивчивые отговорки полуэльфа. Свеа кормила его ещё дважды, но Раймон и сам понимал, что дальше так продолжаться не может – он брал у Свеа слишком много и ничем не помогал. Свеа была не согласна. Один и тот же разговор повторялся изо дня в день, но ни в чём Раймона не убеждал.

– Ты считаешь, что обмен силой – оскорбление для миньона. Ты всё ещё считаешь миньона жертвой, но это не всегда так. Для многих подобная участь желанна.

– Не вижу очереди из добровольцев, – бурчал Раймон в ответ.

– А ты как хотел? Ты вампир всего пару недель. Силы у тебя не много, и у людей нет резона просить у тебя покровительства. Это приходит со временем, но вот парадокс – со временем ты сам можешь не захотеть делиться силой.

– Свеа, я всё понимаю… Но… Не могу. Ты же сама признаёшь – лечь под меня вовсе не предел мечтаний. Думаю, согласится только та, кому вовсе не на что больше рассчитывать.

Свеа подняла бровь. Слышать слова Раймона было неприятно, но она решила не начинать ссору.

– Так найди того, кому больше не на что рассчитывать. Ты всё ещё выдумываешь что-то насчёт трущоб и полукровок? У вампиров нет ни того, ни другого. Завтра в трущобах может оказаться тот, кто вчера был при дворе. А раса твоя и вовсе никого не интересует. Но если так тебе проще – отправляйся туда, в трущобы.

Дарел, с которым Раймон стоял в карауле на следующее утро, подробно выслушал всё, рассказанное Раймоном, и велел на вечер ничего не планировать. Планов у Раймона и так не было, зато любопытство раздирало, и он легко последовал за приятелем.

Взяв лошадей в конюшне Свеа, они направились в самую западную часть города, квартал Святой Марты. Раймон крепко сжимал поводья, наблюдая, как проплывают по обе стороны полуразрушенные домишки, так непохожие на центральные районы.

– Это самый старый квартал в городе, – сказал Дарел, заметив его интерес. – Здесь живут в основном люди.

– Трущобы, – оборвал его Раймон. – Что мы здесь делаем?

– Сейчас увидишь.

Дарел остановил коня напротив небольшого, относительно аккуратного домика. На вывеске над дверью красовался оскаливший пасть волк, держащий в когтистых лапах розу.

Следуя за спутником, Раймон вошёл внутрь и уселся за один из столиков рядом с круглой сценой.

– Что это за место? – спросил он в который раз, но в ответ получил лишь хитроватый косой взгляд.

– Сейчас увидишь.

По щелчку Дарела им принесли напитки, и некоторое время они сидели, молча потягивая эль.

– Какие тебе нравятся? – спросил Дарел наконец.

Раймон пожал плечами. Перед глазами встал образ светловолосой Ингрид, но он определённо не хотел иметь под боком кого-то похожего – слишком больно было вспоминать обо всём, что осталось позади.

– Увижу – скажу, – ответил он.

Дарел задавал ещё какие-то вопросы, не имевшие для Раймона особого значения, и за пустым трёпом полуэльф не заметил, как на сцене появился стареющий мужчина в белоснежном парике. Несмотря на то, что на плечах его был светский камзол, весь он вызывал ощущение поношенности и никак не тянул на обитателя центральных районов города.

– Дамы и господа, рад представить вам еженедельную ярмарку, где вы найдёте деликатесы на самый изощрённый вкус, – объявил мужчина и поклонился.

Раймон попытался вскочить с места, но Дарел тут же усадил его обратно.

– Куда ты меня привёл? – прошипел полуэльф. – Это что – рынок рабов?

– Уймись! Здесь всё добровольно.

– Бордель?

Дарел недовольно крякнул и убрал руку с плеча Раймона.

– Всё! Я от тебя устал.

Дарел не сомневался, что запал приятеля остынет, но этого не произошло. Раймон встал и, в два шага преодолев расстояние до выхода, вырвался на улицу.

Воздух трущоб наполнил его грудь. Он казался странно знакомым, почти родным, особенно после затхлого духа ярмарки. Отвязав коня, Раймон медленно пошёл по улице, разглядывая окрестности. Гленаргост был огромен и роскошен. До сих пор Свеа показывала лицо Гленаргоста, теперь же Раймон увидел и изнанку. Трущобы здесь были точно такие же, как и в приграничном Дорлифене. Те же опустевшие исхудавшие лица, те же протянутые неведомо к кому руки, те же разбитые повозки вдоль улиц.

Шум в проулке привлёк его внимание, и Раймон оглянулся на звук. Трое крепких парней метелили какую-то оборванку, лежащую на земле. На секунду полуэльф замер, почувствовав, будто возвращается в далёкое прошлое. В бесконечную безысходность, когда сопротивление приравнивается к преступлению. Громил было трое, но смотреть со стороны Раймон не мог.

Можно было окликнуть парней, но не хотелось. Он никогда не любил лишних слов.