Владыка башни

Вдруг акула, мощно ударив хвостом, выпрыгнула из воды, раззявила зубастую пасть и грохнулась на палубу воларского судна, треснувшего под ее тяжестью. Хищница забилась, давя людей и такелаж. Во все стороны, словно мякина, полетели ошметки тел и обломки дерева, кто-то в ужасе прыгал за борт. Под весом акулы судно накренилось, она рванулась еще раз, и верхняя палуба провалилась, после чего вода захлестнула корабль, десятками смывая с палубы людей. Вода гулко забурлила, и огромный корабль стремительно погрузился в пучину. Посреди обломков и барахтающихся матросов вынырнула огромная голова. Челюсти раскрылись, и вода окрасилась кровью. Через короткое время все было кончено, лишь обломки досок да несколько бочек покачивались на волнах.

«Умница, хорошая рыбка, — подумала Лирна, продолжая следить за красными полосами, проступавшими сквозь зеленую зыбь. — Давай-ка еще разок».

* * *

К вечеру остатки воларского флота, сбившись в кучу, попытались дать отпор — они напоминали раненого зубра, атакуемого стаей волков. Мельденейцы сновали вокруг, посылая на врагов нескончаемый огненный град. Время от времени какой-нибудь воларский капитан предпринимал попытку прорваться, но появление красной акулы всякий раз заставляло их поворачивать назад.

Весь день, стоило кому-нибудь приблизиться к «Морской сабле», чудовище выпрыгивало из волн, сея ужас среди воларцев. Их мужество таяло с каждым разбитым кораблем и с каждым пятном крови, расплывающимся по поверхности воды. После того как акула разрушила третье судно — большой десантный корабль, затонувший под жуткие крики сотен солдат, запертых в трюмах, — многие воларские капитаны развернулись и, подняв все паруса, уплыли на восток.

Когда солнце начало клониться к закату, Лирна насчитала едва две сотни кораблей, да и те вот-вот должны были исчезнуть под огненным дождем. Мастерство пиратов и красная акула сделали свое дело, но победа досталась мельденейцам дорогой ценой: половина их флота погибла, множество кораблей, заваленные трупами, дрейфовали на юг.

На море опустилась ночь, и воларцы предприняли последнюю попытку уйти. Но при свете горевших кораблей сделать это им не удалось. Мельденейцы не отставали и продолжали убивать. Лирна видела, как сразу три пиратских судна окружили один из десантных кораблей. Матросы, вооруженные саблями и баграми, взяли его на абордаж, и вскоре звон оружия сменился мучительными предсмертными криками на чужом языке. К полуночи все закончилось. Щит приказал поднять паруса и плыть на юго-восток.

— Нам нужно потопить еще пять сотен лоханок, — сказал он. — А вам лучше отдохнуть, ваше высочество.

Он предоставил Лирне с ее фрейлинами свою каюту. Обе женщины давно уже спали, не раздеваясь и тесно прижавшись друг к другу. Их руки были темны от запекшейся крови — они несколько часов перевязывали раны. Лирна приткнулась рядом. Орина испуганно дернулась и застонала, но королева погладила ее по волосам, и она затихла.

— Тише, тише, все закончилось.

Смертельно уставшая, Лирна вытянулась на койке в надежде заснуть, но понимала, что сон вновь ускользнет от нее. Слишком много всякого видела она сегодня, и чудесного, и страшного. Образы теснились в ее голове, заставляя проклинать свою неспособность что-либо забывать. Однако не прошедшее сражение, не крики мужчин, исчезающих в пасти акулы, — она увидела старого человека. Старик, лежащий на кровати… настолько древний и разрушенный возрастом и скорбью, что она едва может узнать в нем своего отца и короля.

Она опускает взгляд и вдруг видит, что свитка в руке нет… Такого раньше не случалось! Она подносит пустые ладони к лицу, и пальцы касаются грубой, изуродованной огнем кожи.

— Ты не моя дочь, — произносит лежащий в постели старик. — Моя дочь была красавицей.

— Да, была, — отвечает Лирна. Он кашляет, с уголка губ стекает красная струйка, его жалкий голос слаб.

— Куда же она делась? Мне многое нужно ей сказать.

— Пошла побеседовать с альпиранским послом, ваше величество. — Лирна присаживается на краешек кровати, берет старика за руку. — Но она попросила меня передать вам кое-что.

— Надеюсь, свои извинения. — Старик сощуривает усталые, но все еще проницательные глаза. — Я не допущу, чтобы дело всей моей жизни погубила ее слабость.

— Ну конечно, — смеется она, внезапно осознавая, как соскучилась по этому старому злому пауку. — Да, ее извинения. Она просит прощения за то, что обыграла вас тогда в кешет. Просто она была слишком маленькой и еще не понимала, как сильно это вас уязвит.

— Пф! — фыркает он, выдергивая руку из ее ладони. — Девчонка вечно старается меня уколоть, вся в мать пошла. Я велел убрать доску из ее комнаты потому, что хотел защитить свою дочь. Никто не должен был узнать, что моя Лирна… особенная. Зато в тот день я выяснил, что у меня есть настоящий наследник.