Владко

— Сам господь бог карает большевиков. Теперь им ничто не поможет. Граждане, помолимся господу, да пошлет он благословение нашей храброй армии, которая истребит варваров-большевиков под самый корень. Святое провидение наслало на коммунистов болезнь, чтобы помочь нам уничтожить большевистскую заразу. Граждане, мы должны всеми силами помочь нашей армии! Граждане!..

Дик Гордон, проходивший по улице, на ходу прислушался к этой речи и еще быстрее зашагал дальше. Это было мерзко. Само упоминание о средствах бактериологической войны вызвало у него неприятное чувство. Стоило ему закрыть глаза и подумать об этом, сразу вспоминалась отвратительная фигура человека в белом халате, который, усмехаясь, вливал яд в рот связанной, опутанной веревками женщины. Почему у Гордона возникала в уме именно эта картина — он и сам не знал. Однако она преследовала его, как навязчивый кошмар.

Купив газету и торопливо просмотрев ее, Гордон поднялся в свою квартиру. Здесь он снял фуражку и сел в кресло, устало вытянув ноги. С минуты на минуту должен был прийти Джонни Уолтерс. Он позвонил Дику по телефону и предупредил его:

— У меня чрезвычайная информация от Тома Даунли.

— Какая? — спросил Гордон.

— Не могу сказать. Ты идешь домой? Ладно, я зайду к тебе. Жди.

А пока что Дик Гордон еще раз лениво просматривал вечернюю газету. Она целиком, от первой до последней страницы, кричала о грядущей победе над Советским Союзом. Ушлые репортеры высчитывали, сколько дней нужно, чтобы эпидемия охватила всю центральную часть СССР и остановила все производство. По их утверждениям получалось, что стоит только подождать четыре-пять дней и советские позиции можно будет захватить голыми руками.

Газеты ни словом не упоминали о причине возникновения эпидемии гриппа в СССР. Оно и понятно: зачем писать о бактериологической войне? Разве не красивее, не благодарнее приписывать случившееся провидению или длани самого господа бога?..

Дик Гордон раздраженно швырнул газету на пол. И тотчас же у него мелькнула мысль: что это с ним творится? Почему, собственно, он не радуется? Ведь эпидемия в СССР действительно открывает большие возможности для военных операций.

Дик поднял глаза к потолку и задумался. Что-то с ним творилось. В его сознании медленно происходил какой-то перелом. Какой именно — этого он не понимал. На сей раз Дик Гордон не мог спокойно и хладнокровно анализировать свое поведение и настроение, как делал всегда.

Его размышления прервал Джонни Уолтерс, неожиданно вбежавший в комнату. Он был очень взволнован:

— Ты не догадался, Дики? А?

— Нет. А что случилось?

— Я получил письмо от Тома Даунли. Ты знаешь, что он пишет?

— Откуда же мне знать? Ведь письмо читал ты, а не я.

— Так вот, слушай. В Первой армии больше нет офицера Тома Даунли!

— Ты хочешь сказать, что Том убит?..

— Вовсе нет, он жив и даже весел. Ты бы никогда не догадался. Слушай: Том Даунли вместе со всей частью, с батальоном связи штаба участка…

Джонни сделал торжественную паузу и закончил:

— Перешел на сторону Советского Союза, перешел в Красную армию! Ты можешь себе представить?..

Дик смотрел на Джонни широко раскрытыми глазами.

— Такого не может быть, Джонни, это какая-то ошибка…

— Никакой ошибки! Слушай, вот письмо.

Джонни развернул листок бумаги:

— Ну, начало неинтересно, оно имеет личный характер. Вот, здесь:

«…и пусть тебя не удивляет все то, что ты сейчас прочитаешь. Сперва несколько предпосылок. Надеюсь, ты меня хорошо знаешь. Ведь так? Знаешь, что я никогда не был не только коммунистом, но даже социал-демократом. Правда, эти последние всегда казались мне чем-то не заслуживающим внимания серьезного человека. Так вот! Моя карьера, как офицера нашей «доблестной Первой армии» и т. д. — закончена. Сегодня ночью мы все, весь батальон связи штаба нашего участка, переходим к большевикам. Ты не веришь своим глазам? Понимаю. Но читай дальше, и ты все поймешь».

Джонни поднял глаза на Дика:

— Это он хорошо сказал: «поймешь».

— Читай дальше, — глухо проговорил Дик.