Читаем Владимир Высоцкий. Жизнь после смерти полностью

В то время когда создается Фонд Высоцкого, когда просто необходимо участие близких ему людей для сохранения его творчества и увековечения памяти о нем, Марина Влади полностью отстраняется от участия в этом процессе. Немецкий продюсер и режиссер Гюнтер Коттэ совместно с Болгарским национальным телевидением весной 1997 года ставит документальный фильм о Высоцком и пытается привлечь для этого Марину Влади. В ответ – послание следующего содержания:

9 апреля 1997 года

Господину Коттэ

Мне передали ваш новый факс относительно документальной ленты о Владимире Высоцком. У меня нет намерений принимать участие в фильме. Прошу вас с уважением отнестись к моей воле. Я не желаю, чтобы мое имя в нем фигурировало. Таково мое последнее слово. Моего адвоката в Москве я проинформировала.

Марина Влади

Интервью Влади почти не дает. А русским журналистам, даже пишущим для эмигрантских изданий, совсем отказывает. Говорят, виной тому – не то чтобы неблагоприятный отзыв на выпущенную книгу о Высоцком, а «килограммы грязи, вылитой в России на их личную жизнь с Высоцким». И не теми, кто не имел к этой жизни никакого отношения, а людьми, называвшими себя близкими друзьями.

Осталось без ответа приглашение, отправленное Н. Высоцким в Париж, – Марина Влади на торжества по случаю 60-Летия Высоцкого не приехала.

<p>Высоцковедение как наука</p>

Поэзия Высоцкого – из ряда тех явлений, которые словно бы предназначены для того, чтобы наполнять реальным содержанием все реже употребляемые у нас выражения «родной язык» и «родная литература».

Андрей Скобелев

Очень большая честь для поэта, если им заинтересовался литературовед. Из двух тысяч наших официальных и тьмы тем неофициальных поэтов такая честь выпадает единицам. Высоцкому в их числе.

Игорь Бестужев-Лада

Прошли юбилейные торжества, отгремели фанфары, схлынула мутная волна фальшивых слез официальной скорби о поэте. Время все полнее высвечивает образ и творчество Владимира Высоцкого. На смену эмоциям пришла пора осмысления творчества. Уже тогда, в 88-м году, не надо было доказывать, что Высоцкий – это крупное художественное явление, требующее научного к себе отношения. В 1988 году в журнале «Знамя» появляется статья С. Чупринина «Вакансия поэта: Владимир Высоцкий и его время: размышления после юбилея», где автор утверждает, что «спорить о Высоцком, о том, подлинная он величина или мнимая, стало уже скучно», нужно «говорить о Высоцком не только как о «неповторимом феномене», но и как о поэте, как о профессиональном литераторе, множеством нитей связанном и с реальностью современной жизни, и с реальностью современной поэзии». С этого момента начинается филологическое исследование творчества поэта Владимира Высоцкого, который в дальнейшем меньше чем за три десятилетия из фактически непечатаемого автора песенок, звучащих в любительских записях на магнитофонах, превратился в классика русской литературы, изучаемого в школе и вузе, в объект многочисленных диссертаций… И кем надо быть, если не национальным классиком, чтобы цитаты из твоих текстов использовались в оформлении станций Московского метрополитена? Подобной чести удостаивались Пушкин… Маяковский… На станции «Сретенский бульвар» читаем на стене подземного вестибюля: «Где мои семнадцать лет? На Большом Каретном». Бронзой по мрамору…

Вначале высоцковедение было любительским. Труды, посвященные творчеству Высоцкого, создавали люди, не имеющие ничего общего ни с литературой, ни с музейной, ни с научной деятельностью. Это были врачи, инженеры, военнослужащие, шахтеры, шоферы, моряки… Естественно, их работы были иногда наивны и просты, естественно, им не хватало профессионализма. Но благодаря именно им в конце восьмидесятых, когда высоцковедение шагнуло наконец-то в просторные университетские аудитории и музеи, профессионалы смогли начать свои исследования не с нуля. Их ждали готовые библиографии, рецензии, каталоги, дискографии, фильмографии, социологические исследования и даже философские трактаты. Среди огромного количества заметок, журнальных статей, вступительных слов к подборкам стихотворений появляется целый ряд интереснейших, глубоких работ, посвященных его творчеству. Фундаментальные работы Ю. Андреева, Ю. Карякина, Н. Крымовой, Л. Томенчук, В. Новикова, В. Толстых, отличающиеся профессионализмом, концептуальностью, тонкой наблюдательностью.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Адмирал Советского Союза
Адмирал Советского Союза

Николай Герасимович Кузнецов – адмирал Флота Советского Союза, один из тех, кому мы обязаны победой в Великой Отечественной войне. В 1939 г., по личному указанию Сталина, 34-летний Кузнецов был назначен народным комиссаром ВМФ СССР. Во время войны он входил в Ставку Верховного Главнокомандования, оперативно и энергично руководил флотом. За свои выдающиеся заслуги Н.Г. Кузнецов получил высшее воинское звание на флоте и стал Героем Советского Союза.В своей книге Н.Г. Кузнецов рассказывает о своем боевом пути начиная от Гражданской войны в Испании до окончательного разгрома гитлеровской Германии и поражения милитаристской Японии. Оборона Ханко, Либавы, Таллина, Одессы, Севастополя, Москвы, Ленинграда, Сталинграда, крупнейшие операции флотов на Севере, Балтике и Черном море – все это есть в книге легендарного советского адмирала. Кроме того, он вспоминает о своих встречах с высшими государственными, партийными и военными руководителями СССР, рассказывает о методах и стиле работы И.В. Сталина, Г.К. Жукова и многих других известных деятелей своего времени.Воспоминания впервые выходят в полном виде, ранее они никогда не издавались под одной обложкой.

Николай Герасимович Кузнецов

Биографии и Мемуары
100 великих гениев
100 великих гениев

Существует много определений гениальности. Например, Ньютон полагал, что гениальность – это терпение мысли, сосредоточенной в известном направлении. Гёте считал, что отличительная черта гениальности – умение духа распознать, что ему на пользу. Кант говорил, что гениальность – это талант изобретения того, чему нельзя научиться. То есть гению дано открыть нечто неведомое. Автор книги Р.К. Баландин попытался дать свое определение гениальности и составить свой рассказ о наиболее прославленных гениях человечества.Принцип классификации в книге простой – персоналии располагаются по роду занятий (особо выделены универсальные гении). Автор рассматривает достижения великих созидателей, прежде всего, в сфере религии, философии, искусства, литературы и науки, то есть в тех областях духа, где наиболее полно проявились их творческие способности. Раздел «Неведомый гений» призван показать, как много замечательных творцов остаются безымянными и как мало нам известно о них.

Рудольф Константинович Баландин

Биографии и Мемуары
100 великих интриг
100 великих интриг

Нередко политические интриги становятся главными двигателями истории. Заговоры, покушения, провокации, аресты, казни, бунты и военные перевороты – все эти события могут составлять только часть одной, хитро спланированной, интриги, начинавшейся с короткой записки, вовремя произнесенной фразы или многозначительного молчания во время важной беседы царствующих особ и закончившейся грандиозным сломом целой эпохи.Суд над Сократом, заговор Катилины, Цезарь и Клеопатра, интриги Мессалины, мрачная слава Старца Горы, заговор Пацци, Варфоломеевская ночь, убийство Валленштейна, таинственная смерть Людвига Баварского, загадки Нюрнбергского процесса… Об этом и многом другом рассказывает очередная книга серии.

Виктор Николаевич Еремин

Биографии и Мемуары / История / Энциклопедии / Образование и наука / Словари и Энциклопедии