Владимир Мономах

Слившись воедино, полки Василька, Давыда и Володаря вышла к реке Сан и встретились с войском короля Владислава. Князья рассчитывали, что поляки, занятые грабежом, рассеялись по стране и их легко будет бить по частям. Но, как видно, у противника успешно работала разведка и перед собой они увидели плотные ряды пешцев и всадников. На солнце блестели металлические панцири и красиво разрисованные щиты. Над ними развевались хоругви – с крестами, орлом, львом, волком…

Князья съехались перед строем своего войска, негромко переговаривались, разглядывая строй противника.

– Чего они замерли, а, Володарь? – спрашивал сумрачный, с колючим взглядом Давыд.

– Черт их знает! – пожал плечами тот. – Чего-то задумали, а может, просто не решаются лезть в битву.

– Не вступить ли в переговоры? Битва как палка, она всегда о двух концах. Как бы одним по нам не ударила…

– Не ударит! – вскинулся шальной Василько. – Вот посмотрите, как от этих разнаряженных петухов пух полетит!

– Храбре-е-е-ец! – скривив толстые обветренные губы, насмешливо проговорил Давыд. – Смотри, как бы тебе самому перо не вставили!

В это время шелохнулись ряды поляков и двинулись вперед. Князья, толкнув ногами коней, заторопились на свои места.

В центре войска встал Василько, крылья справа и слева заняли Давыд и Володарь. Русы не стали ожидать нападения противника, а сами двинулись навстречу. Сначала шагали медленно, но волнение и азарт все больше овладевали воинами, они невольно ускорили шаг, а потом побежали; руки вскинули мечи, а рты искривились в истошном крике:

– Аааа!

В воздухе столкнулись две тучи стрел, пущенных на ходу, кто-то вскрикнул, кто-то упал, но на них не обращали внимания, все стремились вперед. Обе лавины встретились, к возгласам людей добавились ржание коней, глухие удары мечей, все это слилось в один протяжный вой. Бились неистово, отчаянно. Кое-где закованным в броню полякам удавалось прогнуть ряды русов, но туда тотчас устремлялся Василько, вдохновлял, подбадривал; его красный плащ, словно встревоженная птица, метался между рядами воинов, и они, глядя на князя, собирались с новыми силами, сдерживали натиск противника, восстанавливали положение.

Численное превосходство русов постепенно сказывалось на ходе битвы. Центр все больше и больше вгрызался в строй поляков, разрезая их напополам. Видя это, Василько забрал под свое начало конницу, оставленную в запасе, и повел в обход правого крыла противника. Удар в спину поверг в панику вражеских воинов, началось его повсеместное отступление, скоро превратившееся в бегство…

Василько стал героем дня. На пиру, устроенном в честь победы на поле брани, несколько раз поднимали бокалы с вином в его честь. Даже хмурый молчун Давыд выдавил из себя несколько хвалебных слов:

– Храбро, храбро сражался, князь, ничего не скажешь…

Уже на обратном пути гонец принес весть, что, пользуясь уходом войск, на Теребовльское княжество напал венгерский король Коломан, пограбил пограничные волости и ушел обратно. Василько вгорячах погнался за ним. Догнать не сумел, зато опустошил пограничные районы Венгрии и вернулся с богатой добычей. Жители Теребовля с восторгом встречали своего удачливого князя.

Миновал год. Как-то от Давыда пришло приглашение на пир, который князь давал в честь своего сорокалетия. Василько не замедлил прибыть во Владимир-Волынский. Дворец князя кишел гостями. Давыд сидел во главе длинного стола в гриднице, наливал бокалы и отсылал их тем гостям, которых хотел выделить; гости часто вставали и провозглашали здравицы как в честь хозяина, так и его супруги, а также за победы, одержанные русским войском.

Вот встал Володарь, невысокий, но кряжистый, с хитрыми глазками, высоко поднял свой бокал, сказал зычным голосом:

– Я хочу предложить выпить за здоровье теребовльского князя Василька, который сумел сокрушить византийские, польские и венгерские войска! Слава ему!

– Слава! Слава! Слава! – дружно ответила гридница.

В голову Василька ударил хмель, закрутил, завертел. Он поднялся, тряхнул светлыми кудрями, проговорил с жаром:

– Не поминали здесь имя Владимира Мономаха. Я предлагаю выпить в его честь! Он делает все, чтобы сплотить Русь. Он хлопочет с той стороны Днепра, а я стараюсь с этой. Думаю, нам удастся объединить усилия и добиться победы над половецкой степью!

В гриднице вдруг стало необычно тихо. Пораженные, все молча смотрели на него. Каждый понимал, что дальнейшее усиление влияния Василька будет означать ограничение власти князей, каждый из которых стремился к независимости от Киева. Киев – Киевом, а тут объявился князь, который хочет прибрать их к рукам здесь, на Волынщине…

Однако Василько спьяну не заметил всего этого, выпил до дна свой бокал, сел на скамью и тотчас стал о чем-то беседовать со своим соседом. Постепенно и другие занялись разговорами, и вроде бы забыли об этом случае. Пир разгорался, скоро перешли к песням и пляскам.