Владимир Мономах

И даже степь успокоилась в последние годы правления Ярослава Владимировича. Шестнадцать войн вела Русь с печенегами только с 1015 по 1036 год, а сколько пабегов совершали печенеги прежде, еще при Владимире! И Владимир и сам Ярослав много сил и средств потратили па то, чтобы защитить Русь от их страшных походов. Мощные линии обороны создал против кочевников Владимир вдоль притоков Днепра на левобережье. Дальние крепости стояли иа Суле, где в устье реки стоял город Воипь. Если печеиеги проходили эту линию, их встречала оборона на реке Трубеж, в центре которой.стоял город Переяславль. Миновав Переяславль, кочевники могли выйти к Чернигову и Киеву. Но перед Черниговом стояли крепости по рекам Остру и Десне, а под Киевом па Витичевом броду и вдоль долины реки Стуг-ны стояли уже иные крепости. Над самым бродом была построена мощная крепость с дубовыми стенами и сигнал г.иой башней на вершине горы. Едва появлялись mv ченега па броду, как па бапшо загорался огопь и киевляне издали узнавали в наступавших сумерках о грозившей стольному городу опасности. Крепости по Стугне - Треполь, Тумаш, Василев и другие, соединенные между собой земляными валами, окаймляли великий бор, подходивший к Киеву с юга. Все они тянули к городу Белгороду, поставленному еще Владимиром, где собирались на войну с печенегами русские силы. А между крепостями от Суды до Стугны стояли курганы с дозорными, вдаль от курганов и крепостей выезжали конные сторожи. Быстро оповещали они все русское предполье о печенежских нашествиях, и тогда затворялись крепости, загорались на башнях и курганах тревожные костры, собирались по русским городам дружины и вой на отпор врагу.

Ярослав укрепил старания своего отца. Начиная с 30-х годов поставил он новую линию крепостей по правому берегу Днепра, вдоль реки Роси. И все крепости и Владимирова и Ярославова времени были заселены людьми, воинами, которых призывали сюда князья и из Новгорода, и из Чернигова, и из Ростова, и Смоленска, Спокойной жизни не обещали, ио обещали подвиги, добычу и княжеские награды, и шли удальцы па тяжкую и опасную службу, и создавал о них народ легенды и сказатшя.

Но ие только русских удальцов призывал сюда Ярослав.

Селил он здесь и служивых торков и берендеев, а в 1031 году вывел сюда пленных ляхов: нусть живут, охраняют русское порубежъе.

Страшный печенежский набег на Киев в 1036 году стал последним для печенегов. Теснимые новыми кочевниками - торками, печенеги передвинули" свои кочевгя на Запад, часть их ушла к Дунаю.

Наступила очередь Византии: их основные колена, побитые Русью, обрушились иа Подувавъе.

И теперь перед смертью размышлял Ярослав о судьбах дикой степи. Вслед за торками оттуда надвигались, как сообщали арабские и булгарские купцы, новые кочевые орды половцев. Пока они не подходили к русским границам, но торки и остатки печенежских колен в ужасе бе;кали от mix в русские иеыли.

Но ие только силу и власть бояр и княжих мужей, епископов и купцов, не только мир на границах завещал Ярослав сыновьям. Он оставлял им богато устроенные и изукрашенные города, и первый среди них, Киев, с Десятинной церковью и святой Софией, воздвигнутой ня месте последней победоносной битвы с печенегами, с Золотыми Воротами и церковью Благовещенья над ними и построенным в 30-'40-е годы новым Ярославовым городом, в котором стояли богатый дворец самого великого князя и дворцы его старших сыновей, дворец киевского митрополита, мощные крепостные валы, находились монастыри, несметное количество книг, хранимых в храме Софии, во дворце самого князя, в мопастырях; при нем начали трудиться многие летописцы и толмачи, которые переводили книги с греческого языка на русский.

А за Киевом строились и высились новыми храмами, дворцами, крепостными валами Новгород, гордившийся своей пятикуполытой Софией, Чернигов с горделивой главой Храма Спаса, Переяславль… Огромный и разнообразный мир оставлял своим детям и внукам Ярослав и хотел он, чтобы они как можно лучше распорядились этим миром и если уж во укрепили и не приумножили, то хотя бы сохранили его.