Владимир Мономах

И тем не менее успел оглядеться. Оглядеться с присущим ему вниманием, рассудительностью и неспешностью. И заметил некое невзрачное здание с узкой дверью, из которой на его глазах вдруг выскочил вооруженный воин. За ним теснились другие воины-лучники, и Ратибору некогда было раздумывать, поскольку именно он отвечал за спину Мономаха. Увидев огромный валун, на который становились тяжеловооруженные рыцари, чтобы сесть на коня, Ратибор спрыгнул с лошади и, собрав все силы, какие у него были, обхватил этот валун, оторвал его от земли, поднял над головой и метнул в двери дома, где толпились вражеские воины.

Он уже не видел, как попадали враги под чудовищным ударом, не слышал ни их громких криков, ни стонов. Богатырь исчерпал все силы, которые в этот миг даровала ему природа и которые почти волшебным образом ему удалось призвать из каких-то таинственных, самому неведомых резервов могучего тела.

Засада хитроумного Вильгельма была уничтожена в один миг, а сам Ратибор лежал без сознания в глубокой вмятине, оставшейся от валуна.

На грохот, крики и стоны из замка выбежали воины. И среди них — стройная девушка в сверкающем панцире и короткой кольчужной юбке, в поножах и легком шлеме, не скрывавшем ее рыжих кудрей. В руках у нее был боевой меч.

Добрыня кинулся к павшему Ратибору:

— Побратим! Побратим!.. Князь Мономах, он спас всех! Он один уничтожил всю засаду Вильгельма!.. Всю, до последнего человека!..

В эту секунду Мономах оказался перед девушкой с мечом. Спешился, преклонил колено и громко сказал по-английски:

— Ваше королевское величество, вас приветствует принц Киевского Великого княжения Владимир Мономах, сын великого Киевского князя. Я пришел, чтобы спасти вас от кровавых рук Вильгельма.

— Благодарю, отважный рыцарь. — Голос королевы чуть дрогнул. А может, так показалось Мономаху?.. — Встаньте, принц, — она коснулась мечом его правого плеча. — Я, Гита Английская, от всей души приветствую вас.

Тут к Мономаху некстати подоспел Добрыня:

— Надо бы, великий князь, Ратибора в дом втащить. Добьют его тут.

— Что он говорит? — требовательно спросила Гита Английская.

— Богатырь, который метнул камень в засаду Вильгельма и тем самым спас всех нас, без сознания, моя королева.

— Я жалую ему графское достоинство, — торжественно сказала Гита Английская. — Отнесите графа в замок и немедленно окажите ему помощь.

Добрыня, Савелий и Федот подхватили богатыря и понесли его в замок.

Королева Англии и наследник Великого Киевского княжения принц Владимир Мономах — во всех заграничных странах русских князей именовали принцами — остались одни.

— Я спешил к вам, ваше величество, с единственной целью, — сказал Мономах. — Предложить вам убежище в моем отечестве…

Английская королева перебила его достаточно резко:

— Благодарю вас, принц. Однако прошу проследовать за мною в замок, пока из кустов не вылетела меткая стрела.

— Повинуюсь вашему величеству.

4

Их шаги гулко отдавались в застылой тишине мрачноватых пустых залов, голых переходов и длинных коридоров, не украшенных ни портретами, ни какой бы то ни было росписью. И нигде Мономах не увидел ни стражи, ни хотя бы одиноких часовых.

— В это бесцветие меня загнал Вильгельм, — Гита невесело улыбнулась. — Но все же моя приемная мать перехитрила его.

— Варвар может быть хитрым, но он не может быть умным, — усмехнулся Мономах.

За очередным поворотом им вдруг стали попадаться слуги, как-то смягчились мрачные каменные стены, и вот за распахнутыми перед ними дверьми вдруг явились тепло и уют.

— Моя приемная мать перехитрила Вильгельма, — с удовольствием повторила Английская королева, но ее улыбку тут же сменила горькая усмешка. — Она купила корабль и погрузила на него золото моего отца. И как ни мучительны были пытки, она ни единым словом не обмолвилась об этом. Так что нам есть на чем уйти из Кронборга, принц. Тем более что капитан корабля в свое время занимался каботажным плаванием и отлично знает все водные подходы к Великому торговому пути из варяг в греки.

— А моя вотчина — город Смоленск. Он стоит как раз на этом пути.

— Я познакомлю вас с капитаном, — Гита оглянулась на камердинера, стоявшего за ее плечом. — Позови капитана корабля.

Камердинер поклонился и вышел.

— У капитана странное имя. Может быть, оно покажется вам знакомым, потому что мне очень трудно его выговорить.

Вошел мужчина лет тридцати. Преклонил перед Гитой колено. Спросил на безукоризненном английском:

— Повелели прийти, ваше величество?

— Хочу представить вам, капитан, сына великого князя Киевского.

Капитан поднялся с колена, широко улыбнулся и сказал по-русски:

— Здрав буди, сын великого князя князь Владимир Мономах!

— Ты из Киевской Руси?

— Да, из Новгорода Великого, князь Мономах, и зовут меня Мирославом. — И рухнул на колени. — Здрав буди, земляк!

Мономах поднял капитана с колен, обнял его и троекратно с ним расцеловался.

— Добрыня, нашего полку прибыло!

И вновь продолжились братские объятья, и сколько бы времени они продолжались — неизвестно, но неожиданно явился датский адмирал.