Вкус убийства

– Вы встречались с ней пять лет. Не только потому, что жили в разных странах. Просто вам, Джон, требовалось время – поверить, что ваши и ее чувства не игра, не прихоть, а нечто большее. Постепенно вы захотели быть так близко от нее, чтобы уже не отличать себя от не-себя. «Я» и «ты» превратились в «мы»! Тогда пространство перестает быть однородным, в нем все обретает ясно направленную цель. Каждая вещь и событие, словно опилочка, разворачивается вдоль линий магнитного притяжения, все говорит о ней. На расстоянии вы бесконечно воображали ее, мысли о ней никогда не пресыщали вас, не наскучивали. Так?

– Вы так об этом говорите, будто сами были свидетельницей… тех наших отношений!

– А теперь объясните мне, Джон, что же могло произойти, что необыкновенные чувства обернулись своей противоположностью?!

– Донт андерстенд! Не понимаю! – искренне воскликнул англичанин. – Буду рад, если вы дадите мне объяснение.

– Сперва вы. Почему вы утаили от Алисы письмо ее отца?

– Ну, видите ли… Я хотел оградить ее. Защитить. Чтобы она не вспоминала.

– Но это же невозможно! – Вера повысила голос на иностранца. – Она считает себя дочерью убийцы! Она мучится этим! И тут письмо. В нем отец утверждает, что не совершал эвтаназию. Вы понимаете, какое колоссальное значение оно имело для вашей жены?!

Странным образом Джону показалось, что Вера стала выше ростом. Первоначальное впечатление обаяния и хрупкости переменилось. Ему ясно увиделось, что он до сих пор все делал неправильно. Все напутал. И теперь перспектива вернуть Алису становилась почти нереальной.

– Простите, Вера Алексеевна! Вы очень быстро… Я не все понимаю. Все-таки русский язык не есть родной мне. Что же теперь делать?

– Не мешайте Алисе разобраться. Это главное. Если мы докажем, что отец действительно не совершал эвтаназию, значит, ее сделал кто-то другой.

– И моя жена не станет дочь убийцы! – облегченно выдохнул Старк. Его обнадежило сказанное Лученко «мы докажем».

– Погодите радоваться. А если это бабушка? Или брат?

– Но все-таки не отец! Его Алиса боготворит. Несмотря ни на что.

– Теперь вы понимаете, что нам очень важно все разъяснить до самого донышка?

– До донышка? Это значит, что… А, до глубины. Да! Теперь, мне кажется, я понял. Что от меня требуется?

– Только одно – не мешайте.

– Как хорошо, что мы с вами пообщались. Как это у вас говорят? Прьямо гора с плэч.

– Джон, и вот еще что. Есть вещи, которые можно объяснить словами. А есть другие – их можно понять, только прочувствовав на собственной шкуре.

– Что вы означаете?

– В Англии ваша жена не была счастлива. Почему? Как? Отчего? Объяснять долго и, главное, бессмысленно. Если вы действительно так любите Алису, давайте устроим небольшой эксперимент. Лично для вас, чтобы вы лучше поняли ее.

– Да, конечно, я готов. А что нужен делать?

– Вы должны пожить в ее родительской квартире, с братом и бабушкой. Ведь она какое-то время жила в одном доме с вашей матерью, братом и сестрой? Не так ли? – Вера посмотрела на англичанина взглядом ребенка, задумавшего устроить какую-то шалость, непостижимую для взрослых.

– А что есть плохого в занимании… то есть в занятиях домашними делами? Разве женщины не мечтают жить в таких условиях, как жила Алиса? Почему она не была счастлива?

– Какой же вы упрямец! Ну как объяснить? А вот хоть так… У одного писателя, Кривина, есть такой диалог. Спрашивает ребенок, отвечает взрослый, рассказываю по памяти: «Почему лев сидит в клетке?» – «Потому что лев – хищный зверь». – «А зебра? Она разве хищный зверь? Почему же она сидит в клетке?» – «Чтобы ее не съел хищный зверь». – «Кто, лев? Но он же в клетке. И другие хищные звери в клетках. Значит, зебра может не сидеть в клетке? Почему же она в клетке?» – «Потому что иначе она убежит». – «От кого? От тех, которые сидят в клетках?» – «Вообще убежит. Из зоопарка». – «Туда, где ей будет лучше?» – «Наверное, лучше». – «А надо, чтоб ей было хуже?» – «Вовсе нет». – «Почему же тогда она сидит в клетке?» – «Неужели не ясно? Потому что иначе она убежит».

Джон Гордон вконец растерял последние крохи самоуверенности. Теперь он вовсе не был похож на супермена. Что она такое говорит?! Ужас! Террибл!

– Вижу, вы поняли. Алисе было еще хуже, чем зебре! Потому что она вас, хищника эдакого, любит!

Старк нахмурился, отвел взгляд и пробормотал:

– Хорошо… Я согласен.

– Уф-ф… Очень хорошо. Если решитесь на этот эксперимент, то сравняетесь с Алисой в счете. Вам намного легче будет вернуть ее, она обязательно оценит ваше самопожертвование. Это раз. И потом, вы поймете свою жену намного лучше. Это два. Ну и последнее: вы сможете вернуться с ней в Лондон. Гарантирую. Это три.

– Хорошо, – повторил визитер.

Он подвез доктора домой на шикарном красном «феррари». Вере показалось, будто машина не касалась колесами земли. Обычная получасовая дорога заняла всего десять минут. Она едва успела рассказать, что требуется от нанятых Джоном наблюдателей из лондонского сыскного агентства.

* * *