Вкус греха

— И оба раза — на свидание с вами. — Реймонд рассмеялся, заметив мелькнувшее в глазах Селины удивление. — В нашем городе информация распространяется с поразительной скоростью. Он с кем—нибудь общается?

— Нет. Но сегодня к нему приезжала Мелани.

— Трогательная, должно быть, получилась встреча, — язвительно сказал Реймонд. — Два сапога пара! И обоим наплевать на ребенка. Есть люди, которые просто недостойны иметь детей.

При этих словах Селина невольно посочувствовала Уиллу. Реймонд и Френни сознательно не заводили детей, хотя в городе поговаривали, что детей у них быть не может после того, как первая и единственная беременность Френни закончилась выкидышем. Реймонд, безусловно, знал об этих слухах, поскольку сам их распустил. На самом деле десять лет назад Френни забеременела по неосторожности, ни она, ни Реймонд не хотели детей, так как рождение ребенка нарушило бы привычный ритм их жизни, поэтому Френни поехала в Даллас и сделала там аборт. Реймонду и Френни не хотелось ни в чем себе отказывать, а дети требуют определенных жертв.

Все прошло бы благополучно, но мисс Роуз каким-то образом узнала о беременности невестки, и Реймонд предпочел солгать ей. Скрывая от матери аборт, он придумал историю с выкидышем. Аборт мог бы вызвать возмущение в обществе, тогда как пару, потерявшую ребенка по несчастной случайности, все жалели.

Реймонд несколько секунд вглядывался в лицо Селины. Она, несомненно, красивая женщина. Красивая, юная, свежая, но неопытная. Он подумал о своей жене, и недавно вспыхнувший интерес к Селине тут же пропал.

Невинность привлекательна, спора нет, но она не может сравниться с наслаждениями, которые может подарить ему Френни.

Реймонд вынул из бумажника сто долларов и несколько мелких банкнот и поднялся из—за стола.

— Селина, будьте добры, расплатитесь сами, я тороплюсь. — Он добавил с улыбкой: — Было приятно побеседовать с вами. Я бы не отказался снова с вами встретиться. Может быть, на следующей неделе?

Бар, куда судьба в этот вечер привела Уилла, расположенный на перекрестке двух дорог, ничем не отличался от прочих баров, в которых ему доводилось прежде сидеть. Здесь пахло потом и спиртным, было сильно накурено. Завсегдатаи бара — простые работяги, для которых выпивка здесь — одно из немногих доступных удовольствий. Пиво здесь дешевое и холодное, музыка громкая, официантки знают свое дело.

Уилл чувствовал себя здесь как рыба в воде. Он такой же, как все эти люди. Неудачник, ничего не достигший в жизни. Никому не нужный, никому не принесший счастья.

Четыре часа назад, выезжая из дома, Уилл был твердо намерен исполнить то, о чем говорил Селине: найти бар, напиться и завалиться в постель с какой—нибудь красоткой. Четвертый пункт — забыть о том, что ему нужно от Селины, — исполнить несколько труднее, но он попытается. Или сделает вид.

Пока исполнен только один пункт: он нашел бар. До сих пор Уилл выпил всего четыре кружки пива, а от такого количества он не только не опьянел, но даже не пришел в благостное расположение духа. И женщина, при взгляде на которую он мог хотя бы подумать о сексе, ему пока не попадалась.

Он прикрыл глаза и откинулся на спинку стула. Селина влияла на него так, что на других женщин ему даже не хочется смотреть.

— Можно к вам присоединиться?

Низкий горловой голос напомнил Уиллу о Селине, но если у Селины легкая хрипотца была следствием вожделения, то у этой женщины голос был просто пропитой и прокуренный. Она опустила руку на спинку стула напротив Уилла. Ногти у нее были очень длинные, неестественно яркие, хищные. Пожалуй, такими ногтями можно выцарапывать глаза.

Уилл кивнул, и женщина присела. У нее светлые волосы, лицо густо накрашено. Ей могло быть лет тридцать, а могло быть и пятьдесят. Сколько бы лет она ни прожила на свете, не оставалось сомнений в том, что это были трудные годы. Они наложили глубокий отпечаток на ее лицо, голос, душу. Уилл вдруг понял, что она чем—то напоминает Мела—ни. Такая же потрепанная и жалкая.

Женщина поманила бармена, прикурила и протянула Уиллу руку.

— Ива.

— Уилл.

Он пожал ей руку и заказал себе очередную кружку.

— Вы здесь в гостях?

— Можно и так сказать, — неопределенно ответил Уилл.

— Сегодня здесь тихо. По выходным бывает куда веселее. — Она взяла у официантки непочатую бутылку, налила себе порцию виски и, не моргнув глазом, опрокинула стакан. — Хочешь повеселиться?

Уилл невесело улыбнулся.

— Я даже не знаю, чего хочу.

— Проблемы с женщиной?

— Да, мэм, вы угадали.

— Жена?

Жена? Само это слово казалось ему незнакомым, чужеродным. Когда Уилл был моложе, ему казалось само собой разумеющимся, что в один прекрасный день он женится, потому что все рано или поздно женятся; все вырастают, идут на работу, женятся, рожают детей, умирают. Среди его знакомых не было ни одного человека, который не был бы женат по крайней мере однажды. Это нормально, потому что так заведено.